дни мир пришел в упадок, и слуги теперь нанимаются к одному господину, а затем 
к другому, уподобляясь тем самым бродячим приказчикам, которые только и умеют 
что себя хвалить. Вот в какие времена мы живем. 
Господин подчас оказывается недовольным своим слугой и выгоняет его из дома, 
осыпая проклятиями. Это также приводит к тому, что Путь Господина и Путь Слуги, 
Путь Хозяина и Путь Прислужника, утрачивают свое достоинство. 
Даже если человек служит в нескольких кланах, он должен считать, что хозяин у 
него один и только один. Такой человек должен считать, что служит неизвестному 
господину, имени которого никто не знает. Этого достаточно, чтобы стать на Путь 
Господина. Даже если слуга переходит из клана в клан, он должен говорить об 
одном хозяине "мой господин" и о другом тоже "мой господин". 
При этом он будет относиться к господину, с великим почтением, и даже если 
какой-то клан придет в упадок, его дух останется прежним. Таким образом 
господин будет для него одним от начала и до конца. 
Если человек привык размышлять про себя: "Мой господин Мацуй Дэва на самом деле 
проходимец...", то даже если он получит жалование, имение или звание, он 
никогда не сможет отозваться с почтением: "мой господин". Когда он впоследствии 
поступит на службу к господину Ямамото Тадзима, его отношение к новому 
господину по существу не изменится. Таким образом, что бы он ни делал, он не 
постигнет смысл слова господин и ничего не добьется. 
Поэтому лучше не спрашивать, как зовут того или иного господина, а просто 
говорить "мой господин" и, не упоминая его имени, следовать праведности в 
служении ему. Если человек поступает таким образом и служит господину, никогда 
не ступая на его тень, то сколько бы он не служил, месяц, год ил и десять лет, 
у него будет только один единственный господин. 
Даже если у господина часто сменяются слуги, он не должен пренебрегать Путем 
Слуги. Он не должен проводить различие между новыми слугами и теми, кто состоит 
на службе уже много лет. Он должен иметь любовь и сочувствие глубоко в своем 
сердце, а также быть щедрым ко всем в равной мере. При этом все слуги будут без 
имени, господин будет без имени, но Путь Господина и Слуги, Хозяина и 
Прислужника будут на высоте. Не следует делать различия между теми, кто 
поступил на службу сегодня, и теми, кто служит уже десять или двадцать лет. Ко 
всем слугам следует относиться с равной любовью и сочувствием. О каждом из них 
следует думать как о "моем слуге". 
Скорее всего слуги будут различаться по жалованию и размеру имения, но с точки 
зрения праведности и любви между ними не следует проводить различия. Даже если 
слуга приступил к исполнению своих обязанностей сегодня, словам "новый слуга" 
следует придать смысл "мой слуга". 
Разве это не Путь Господина и Слуги? 
Ли Бо сказал: 
"Небо и земля - путевой приют десяти тысяч вещей. Быстротечное время - вечный 
странник. Жизнь мимолетна. Она подобна сновидению. Как долго продлится наше 
счастье? Древние зажигали лампы и развлекались в ночное время. В этом они были 
правы". 
Слово вещи здесь подразумевает не только неживые объекты. Считается, что 
человек также является вещью. Пространство между небом и землей - это приют на 
пути туда и обратно, как для людей, как и для неживых объектов. В конце ни люди,
 ни объекты не остаются неизменными. Прохождение времени подобно бесконечному 
движению путника, а медленный круговорот весны, лета, осени и зимы продолжается 
без изменений на протяжении сотен поколений. 
Тело подобно сновидению. Когда мы это видим и пробуждаемся, после нас не 
остается даже следа. Как долго нам еще суждено спать? 
Древние видели смысл в том, чтобы зажигать ночью лампы и продолжать развлечения 
в темное время суток. 
В этом человек может совершить ошибку. Развлечения должны иметь предел, и если 
они его имеют, в них нет ничего плохого. Тот, кто не соблюдает меры, сойдет с 
ума. Если человек не будет развлекаться свыше дозволенного, он не совершит 
ошибки. То, что мы называем пределом, - это рамки, которые существуют для всего.
 Подобно ровным участкам бамбуковой палки, развлечения должны иметь начало и 
конец. Выходить за пределы разумного нехорошо. 
Дворцовая знать развлекается во дворце, самураи имеют свои самурайские 
развлечения, а священники имеют развлечения для священников, у каждого сословия 
должны быть свои развлечения. 
Следует сказать также, что пристрастие к развлечениям других сословий означает 
выход за рамки ограничений. У дворцовой знати есть китайская и японская поэзия, 
а также духовые и струнные инструменты. Эти люди могут читать стихи и 
наслаждаться музыкой всю ночь напролет, и в этом нет ничего плохого. Вполне 
понятно также, что самураи и священники также имеют наличествующие им 
развлечения. 
Строго говоря, для священников не должно быть развлечений вообще. Говорят 
также: "По закону не просунешь даже иглу, а частным порядком пройдет конный 
экипаж". Это означает, что, принимая во внимание человеческие слабости и 
упадочное состояние мира, нам следует допустить, что священники также будут 
иметь развлечения. Встречаясь в ночной тиши, они также могут сочинять китайскую 
и японскую поэзию. Даже цепочки стихов вполне приличествуют их общественному 
положению. Однако им не подобает проявлять чувства при лунном свете и цветущих 
вишнях, а также с чашами сакэ в руках собираться вместе с молодыми в саду для 
любования полной луной. Но вот иметь небольшой камень для растирания твердых 
чернил и бумагу для каллиграфии не будет для священников плохим тоном. 
Но даже это, не говоря уже о многих других, заведомо менее достойных