Он не помнил, как танцевал. Потом очнулся от звуков рояля. Игра женщины 
ошеломила присутствующих. Бесшабашная оргия, в которую могло перерасти веселье, 
вдруг уступила место торжественному празднику благодаря приходу этой дамы. 
Толпа поклонников окружила ее, оттеснив Альбера. Незнакомку провозгласили 
королевой бала. Кто-то шепнул артисту, что она и есть та неведомая 
покровительница талантов, о которой столько говорили в театре. Что за робость 
охватила его и почему он не посмел снова подойти к ней? 

Мысли Альбера расплылись. Нет, чудеса в его жизни не ограничивались незнакомкой.
 Он припомнил, как нелепый случай ввязал его в ссору со знаменитым дуэлянтом 
Гастоном Лера. Артист до той поры еще ни разу ни с кем не дрался на поединках и 
едва знал, как надо целиться. Его гибель считали решенной и все, кто знал о 
назначенной дуэли, смотрели на Альбера с сочувствием. Ждать милосердия от 
противника не приходилось. Гастон славился своей жестокостью, а в этот раз еще 
и считал себя оскорбленным. 

Всю ночь Альбер метался в отчаянии. Самые фантастические варианты рисовались 
его воображению. Под конец он убедил себя в совершенно невозможном: Гастона 
вызывает на дуэль какой-то другой противник и назначает поединок за час до их 
встречи с Альбером, Гастон ранен или убит, но, так или иначе, его вторая дуэль 
исключена. Под утро артист забылся тревожным сном. Ему отчетливо привиделось 
место дуэли. Вот он сам подъезжает и выбирает пистолет. Секунданты даже не 
делают попытки примирить их. Они стали в позицию. Между ними 50 шагов, по 25 на 
каждого. «Сходитесь», — раздается сигнал. Альбер делает шаг и, не целясь, 
стреляет. Противник его падает, даже не успев поднять пистолета. На этом артист 
проснулся. Стрелки часов давно Уже миновали назначенное время. Мысль о позоре 
заставила Альбера вскочить и, как безумного, мчаться к месту назначенной дуэли. 
Там стояли секунданты его противника и что-то горячо обсуждали. «Прямо в глаз!» 
— донеслись до Альбера слова. Увидев его, они удивленно замолчали. Наконец, 
один из них обратился к артисту: «Как, сударь? Вы хотите повторить свой 
убийственный выстрел? Ваш противник мертв». Полный недоумения, Альбер вернулся 
домой. Целый месяц затем весь город пересказывал историю этой дуэли. 
Оказывается, точно в срок артист собственной персоной явился на поединок и с 
первого же шага прострелил Гастону голову. На него смотрели, как на героя. 
Артисты готовы были носить его на руках и подарили лавровый венок с 
надписью«Славе артиста не помешает слава дуэлянта». 

А Альбер, потрясенный всем происшедшим, думал о том, что у него есть двойник. 
Конечно. Или как же объяснить другие невероятности. Он добивался любви 
известных красавиц, но какое-то чувство шептало, что он идет по уже 
проторенному пути. И последний случай с Полиной яснее ясного подтвердил это 
подозрение. 

Когда он добился свидания и припал к ее ногам, сознавая, что ему отвечают 
взаимностью, она вдруг сказала: «Негодный, я думала, что вы уже забыли меня и 
вам достаточно нашей первой встречи». 

Первой? Кто-то всюду опережал его. Кто-то с его лицом, голосом, манерами. И все,
 что он переживал в фантазиях, было лишь эхом настоящего, которым пользовался 
его двойник. Альбер подошел к грани, за которой начиналось безумие. Он стал 
бояться самого себя, своих желаний, воображения. Тем не менее оно успело 
нарисовать картину его крушения. Спустя короткое время это произошло на самом 
деле. Ему отказали в роли, неудачная игра в карты лишила его состояния. Друзья 
покинули, поклонники отвернулись. Он остался один. 

Впрочем, нет! В довершение всех бед у него появилась мания преследования. Днем 
и ночью Альбер чувствовал присутствие кого-то, кто шел по его следам. В 
отчаянье он бросался навстречу опасности, но останавливался, не смея 
столкнуться с ней лицом к лицу. Внезапно обернувшись на улице, он успевал 
заметить силуэт женской фигуры, напрягая слух, он улавливал за собой легкие 
шаги. Суеверный ужас объял его. Альбер понял, что это сама смерть преследует 
его. И тогда он перестал выходить из дома. Тяжелые шторы закрыли окна комнаты. 
Свет лампы ни на минуту не угасал даже в дневные часы. 

Но все напрасно. Альбер знал, что там, за стеной дома, его ждут и ему никуда не 
деться. И вот последняя вспышка мужества подсказала ему выход. Он умрет сам, 
как мужчина. Это не будет смерть труса, умирающего от одного страха перед ней. 
Завтра он все свершит сам. 

Приняв решение и обдумав, как должно оно произойти, Альбер несколько успокоился.
 Усталость охватила его, и он собирался прилечь, когда его поразила мысль о 
нелепости. «Зачем спать? — спросил он себя. — Завтра я умру». А вдруг его 
преследовательница опередит его? Вдруг она захочет войти? Альбер вскочил, 
вспомнив, что забыл закрыть двери. 

Легкий стук у порога отбросил его в сторону. Створки тихо растворились. Глазам 
артиста, полным отчаянья и ужаса, явилась дама в лиловом бархатном платье. 

— Кто вы? — едва прошептал Альбер, хотя уже ясно сознавал, что именно эта