упадок. Они выродились, и потомки их продолжают еще и теперь населять некоторые 
области нашей земли в качестве так называемых диких народов. Только небольшая 
часть лемурийского человечества была способна к дальнейшему развитию. Из нее 
произошли атланты. Впоследствии опять случилось нечто подобное. Большинство 
атлантического населения пришло в упадок, а из незначительной оставшейся части 
произошли так называемые арийцы, к которым принадлежит наше современное 
культурное человечество. Согласно номенклатуре духовной науки, лемурийцы, 
атланты и арийцы составляют так называемые коренные расы человечества. Если мы 
представим себе еще две такие же коренные расы, которые предшествовали 
лемурийцам, и две, которые последуют в будущем за арийцами, то в общем 
получится семь рас. Одна раса постоянно возникает из другой таким образом, как 
это было только что указано относительно лемурийцев, атлантов и арийцев. И 
каждая коренная раса обладает физическими и духовными свойствами, совершенно 
отличными от свойств предыдущей расы. Между тем как, например, атланты 
преимущественно развили память и все, что с ней связано, арийцам принадлежит в 
настоящее время развить силу мышления и все, что к ней относится.
 Но и в пределах каждой коренной расы должны быть пройдены различные ступени. И 
этих ступеней опять-таки семь. В начале промежутка времени, занимаемого такой 
коренной расой, главные свойства этой расы находятся как бы в состоянии юности; 
постепенно они достигают зрелости и, наконец, приходят в упадок. Таким путем 
население коренной расы подразделяется еще на семь подрас. Но не следует 
представлять себе это так, будто развитие новой подрасы сопровождается 
немедленным исчезновением старой. Каждая подраса еще долго продолжает 
существовать после того, как наряду с ней развились и другие. Таким образом, 
земля всегда бывает населена совместно обитателями, являющими различные ступени 
развития.
 Первая подраса атлантов произошла из очень опередившей своих современников и 
способной к дальнейшему развитию части лемурийцев. У последних дар памяти был 
лишь в зачаточном состоянии и появился лишь в последний период их развития. 
Надо представить себе, что лемуриец хотя и мог составлять себе представления о 
своих переживаниях, но не умел их сохранять. Он тотчас же забывал то, что себе 
представил. А то что он все-таки жил среди некоторой культуры, имел, например, 
орудия, возводил постройки и т.д., этим он был обязан не своей собственной 
способности представления, а некоторой обитавшей в нем, так сказать, 
инстинктивной духовной силе. Только под этим словом надо понимать не теперешний 
инстинкт животных, а инстинкт иного рода.
 Первая подраса атлантов в теософских сочинениях зовется рмоагалами. Память 
этой расы была главным образом направлена на яркие впечатления органов чувств. 
Цвета, которые видел глаз, звуки, которые слышало ухо, долго продолжали жить в 
душе. Это выразилось в том, что рмоагалы развили чувства, которых не знали их 
лемурийские предки. К таким чувствам относится, например, привязанность к тому, 
что было пережито в прошлом.
 С развитием памяти было связано и развитие речи. Пока человек не хранил в 
своей памяти прошлого, он не мог с помощью речи сообщать пережитого. И так как 
в конце лемурийского периода появились первые зачатки памяти, то тогда же могла 
начать развиваться способность называть виденное и слышанное. Наименования 
вещей нужны только тому, у кого есть способность воспоминания. Поэтому и 
развитие речи относится к атлантическому периоду. А вместе с речью была 
установлена и связь между человеческой душой и внешними предметами. Человек 
породил внутри себя звуковое слово; и это звуковое слово принадлежало к 
предметам внешнего мира. Общение же посредством речи создает также и новую 
связь между людьми. Все это было у рмоагалов, правда, еще в юной форме; но это 
уже коренным образом отличало их от их лемурийских предков.
 Силы, жившие в душах этих первых атлантов, имели еще нечто общее с природною 
мощью. Эти люди были еще до некоторой степени в большем родстве с окружающими 
их природными существами, нежели их потомки. Душевные силы их были еще в 
большей степени природными силами, нежели душевные силы современных людей. 
Поэтому и порождаемое ими звуковое слово обладало природною мощью. Они не 
только давали наименования вещам, но в их словах была заключена власть над 
вещами, а также и над их собратьями - людьми. Слово у рмоагалов имело не только 
значение, но и силу. Когда говорят о магической власти слова, то означают этим 
нечто гораздо более реальное для этих людей, нежели для нашей современности. 
Когда рмоагал произносил какое-нибудь слово, то оно развивало такую же силу, 
как и сам предмет, обозначенный этим словом. Этим объясняется, что в ту эпоху 
слова обладали целебной силой, что они могли способствовать ростy растений, 
укрощать ярость зверей и производить всякие иные, подобные же действия. Все эти 
способности все более и более убывали у позднейших атлантических подрас. Можно 
сказать, что полнота природного могущества постепенно утрачивалась. Рмоагалы 
ощущали ее всецело, как дар могущественной природы; и такое отношение к природе 
носило у них религиозный характер. В особенности речь была для них чем-то 
священным. И злоупотребление произнесением некоторых звуков, обладавших 
значительной силой, было чем-то невозможным. Каждый человек чувствовал, что 
такое злоупотребление причинило бы ему огромный вред. Магическая сила подобных 
слов получила бы обратное действие; правильно примененные, они могли принести 
благо, но они же обратились бы на погибель того, кто бы применял их беззаконно. 
В известной невинности чувства рмоагалы приписывали свою власть не столько себе,
 сколько действующей в них божественной природе.
 Все это изменилось в эпоху второй подрасы (так называемых тлаватлей). Люди 
этой расы начали ощущать личную свою ценность. У них возникает честолюбие, 
свойство еще совершенно незнакомое рмоагалам. Воспоминание начинает в известном