Таро, при помощи которой по-прежнему давали советы верующим. Из Египта эти 
жрецы перебрались в Италию по знаменитому торговому пути, соединявшем 
Александрию с Байе (близ Неаполя).
Исследователи Таро стремились любой ценой, пусть даже погрешив против истины, 
связать эти карты с гадательными искусствами древности. Это стремление они 
оправдывали для себя убежденностью в том, что благородная родословная придаст 
колоде Таро больший авторитет. Но нам подобные заботы чужды: ведь карты Таро и 
без почтенной родословной до сих пор не утратили своей привлекательности и 
по-прежнему чаруют нас, независимо от своей истории.

[Илл. на стр. 275. 162. Мнемоническая фигура "Матфей".]

Двадцать два старших аркана в совокупности именовались "Человеком" и 
повествовали именно о человеке - со всеми его желаниями и страхами, с его 
раздумьями и трудами, с присущим ему добром и злом. Весь мир подчинен здесь 
человеку; человеческих фигур нет только на двух арканах - на десятом (Колесо 
Фортуны), где люди представлены в пародийно-символическом виде, как животные, и 
на восемнадцатом (Луна), где еще в шестнадцатом веке два звездочета, 
созерцающих Луну, были заменены изображениями собаки и волка, лающих на ночное 
светило. Они тоже представляют собой пародийные образы человека. В этом 
отношении рисунки карт Таро можно уподобить образам многих других искусств, 
также облекавших идеи в аллегорическую форму человека: живописи, скульптуры, 
витражного искусства. Однако эти искусства повествуют о горнем мире, тогда как 
карты Таро посвящены миру дольнему.  Если аллегории соборных витражей 
изображали связь человека с божеством, то старшие арканы Таро представляют 
способности и качества человека как самостоятельного существа. Впрочем, между 
образами этих двух типов есть нечто общее: они невероятно легко запоминаются! 
Это - мнемонические картины. В каждой из них содержится обширный комплекс идей, 
для изложения которых потребовалось бы написать целые тома. Их может "прочесть" 
как неграмотный человек, так и ученый: они обращены ко всем без изъятия. В 
средние века многие искали методики, которые позволили бы человеку запоминать и 
сопоставлять такие обширные комплексы идей. Ради этого Раймунд Луллий и написал 
свой трактат "Ars Memoria" - "Искусство памяти". По той же причине около 1470 
года вышло в свет собрание гравюр "Ars Memorandi". Автор его поставил перед 
собой нелегкую задачу: придать осязаемую, конкретную форму темам, изложенным в 
четырех Евангелиях. Для каждого Евангелия он разработал систему образов, 
включавшую ангелов, быков, львов и орлов (символы четырех евангелистов) с 
различными атрибутами, соотносящимися с темой каждой главы. Вспомнив любую из 
фигур, вошедших в "Ars Memorandi", со всеми ее эмблемами, человек тотчас 
припомнил бы и содержание евангельского текста. Нам с вами такая визуальная 
мнемоническая система может показаться чудовищно сложной, но в те времена, 
когда читать и писать умели лишь немногие, подобные картины с успехом заменяли 
письменное слово.
Своим мнемоническим характером карты Таро близки изображениям из "Ars 
Memorandi", и если принять традицию, уверяющую, что все детали старших арканов 
с их орнаментами, атрибутами, цветами и т.д. - значимые символы, то это 
означает, что каждая карта содержит множество элементов, подлежащих запоминанию.
 Но вот вопрос: что именно следует запоминать? В этом-то как раз и состоит 
главная проблема, ибо если "Ars Memorandi" соотносится с общеизвестными 
библейскими текстами, то Таро ставит перед нами бесчисленные загадки. "Царский 
Путь" ведет нас в тайное святилище, где мы оказываемся лицом к лицу с 
собственным подсознанием.
Таро - одновременно и генератор, и аккумулятор. Оно и порождает в нас идеи, и 
питает их.  Изучая карты Таро, мы начинаем визуализировать в образах элементы 
своего личного интеллектуального и духовного опыта; возвращаясь же к этим 
картам впоследствии, мы вспоминаем те же образы, которые без подобного 
мнемонического инструмента "упали бы в пустоту". Таро создает для нас особый, 
независимый и самодостаточный мир, позволяют нам отрешиться и погрузиться в 
созерцание. Изображения на картах Таро стереотипны, но их символический смысл 
изменчив и текуч. Они не воплощают в себе какой-либо устойчивой доктрины и не 
ведут к ее формированию. Напротив, они освобождают нас от всех подобных уз. Как 
предполагают современные ученые, такое освобождение может также оказывать 
психотерапевтический эффект; но, самое главное, карты Таро пробуждают в нас 
скрытые способности, подавленные условностями и повседневной рутиной. Они 
стимулируют творческую силу, а потому притягательны для любого художника. Это 
"поэзия всего сущего" из постулата сюрреалистов.
Единого "ключа" к толкованию карт Таро не существует: у них столько же 
интерпретаций, сколько людей обращается к ним за советом. Повторим: карты Таро 
невозможно вписать в рамки каких-либо теорий или доктрин. Толковать их удается 
лишь за счет природного дара, которым может быть наделен в равной мере и ученый,
 и невежда. Маги XIX века пытались построить для системы Таро некую 
эзотерическую доктрину, близкую герметизму. Их идеалистическим чаяниям можно 
найти оправдание: это была реакция на поверхностный и сумасбродный оптимизм, 
характерный для их современников. Но неколебимая самоуверенность этих 
оккультистов была, если можно так выразиться, "антитаротной": им 
катастрофически недоставало достоинств, встречающихся в образах некоторых карт 
Таро, а именно  - чувства юмора и способности к самоиронии. То, что им казалось 
истиной, они проповедовали с пылом ветхозаветных пророков, не терпящим никаких 
противоречий. Возвышенными тайнами, унаследованными от мудрецов древности, они 
именовали то, что мы определили бы как извечные черты человеческого характера.