она останавливалась на пути и на глазах у всех исцеляла их. Игры эти сильно
подняли авторитет Софии в глазах москвичей, однако акции ее держались
недолго - до того дня, когда Петр, разгадав нехитрый этот маневр, приказал
принародно наказать плетьми мнимых кликуш.

Долгое время этот вид пагубного воздействия использовался для сведения
личных счетов и был весьма распространен в России. Число его ежегодных
жертв составило десятки тысяч. О том, сколь массовым былоето зло, творимое
многими и против многих, можно судить по некоторым цифрам статистики
прошлых лет. В районах, где колдовство и порча были особенно
распространены, 25%, каждая четвертая женщина оказывалась подвержена этому
недугу. В прошлом веке при обследовании одной из деревень Рязанской
губернии там оказалось шестьдесят женщин, страдавших кликушеством, причем
некоторые по десять, пятнадцать и двадцать лет.

За каждой из этих цифр - чья-то сломанная судьба, вечное горе и слезы. Но
печальные цифры эти - свидетельство не только умения наводить "порчу". Куда
в большей мере они признак степени той недоброжелательности, той взаимной
ненависти и злобы, что бытовали в народе. Ведь ту же "порчу" и
"кликушество" редкая ворожея или колдун наводили по собственной воле и
своему интересу. К ним шли, их просили, платили, говорили

"Испорть ту и ту..." Они выполняли пожелания и просьбы, и пожелания и
просьбы эти не иссякали. Особенно сильной пружиной зла была зависть - к
чьему-то счастью, достатку или просто удаче.

В. М. Бехтерев* приводит случай, когда "кликушество" разразилось во время
свадебного пира. Припадок начался с невесты, за ней последовал жених и еще
пятнадцать человек гостей. Ни с одним из них ни до, ни после этого ничего
подобного не случалось. А ведь кто-то, учинивший все это горе, наверное,
радовался злой радостью, услышав о происшедшем.

Как пытались спасаться от всего этого, спасаться от злой напасти?
Официальные, государственные инстанции во все времена имели для этого набор
средств более или менее неизменный. Как-то, когда порча эта
распространилась в Подольском уезде, губернское начальство предписало
принять против кликуш полицейские меры, "подвергая их негласному легкому
телесному наказанию или содержанию непродолжительное время под стражею".

Исцелением от "кликушества" занимались разного рода колдуны и ворожеи при
помощи молитв, заговоров и освященной воды. Делала и делает это и сейчас
церковь. Но добиться успеха удается с большим трудом. В Москве, например, в
Симоновом монастыре отчитывание таких "кликуш" и одержимых продолжалось не
менее шести недель.

Защита и обереги

И все-таки, как может, как мог бы человек, живущий в миру, противостоять
всему гибельному, что исходит от злых ворожей и колдунов?

Такую защиту могла бы давать и давала церковь. Условие такой защиты -
собственное совершенство, беззлобие, прощение врагов. Дело в том, что тот,
кто наводит порчу, тем успешнее может сделать это, чем более его жертва
исполнена бывает негативных эмоций, ненависти, раздражения или обиды.
Иногда, чтобы спровоцировать такие состояния, будущую жертву стараются
нарочно рассердить, озлобить, вызвать обиду. И человек обычно легко
поддается на это, что и нужно бывает другой стороне, чтобы установить некий
резонансный контакт и затем тем вернее нанести удар. Когда такого резонанса
нет, воздействия не происходит. Возможно, в этой связи уместно вспомнить и
призыв Христа: "Любите врагов ваших, благотворите ненавидящим вас" (Лк. 6,
27). Кроме высокого духовного и нравственного значения призыв этот имеет,
судя по всему, и явный защитительный смысл.

Человек, который на обиду отвечает пониманием и прощением, на ненависть -
любовью, не вступает в резонанс с направленным на него злом и поэтому
попытки причинить ему вред не достигают цели. Не только не достигают, но,
отраженные, возвращаются к тому же, кто направил их. "... Если враг твой
голоден, накорми его; если жаждет, напой его: ибо, делая сие, ты соберешь
ему на голову горящие уголья." (Рим. 12, 20).

Но многим ли под силу евангельский завет беззлобия, прощения и любви?
Открытые внешнему злу именно потому, что зло было в них самих, в
большинстве своем люди предпочитают искать других, хоть и менее
эффективных, но зато более легких путей защиты.

Большая группа таких приемов по своей сути больше всего напоминает
громоотвод, который, как известно, специально ставится выше здания, чтобы
принять на себя возможный удар. Так и здесь с той же целью нарочно
усиливается, акцептируется какая-то характеристика визуальная, акустическая.