Как и в случае с ограблением банка, о котором я говорил, делом занялся
полицейский врач. Ему повезло, направление поиска, которое он избрал,
вывело его на человека, с которым потенциальная убийца долгое время до
этого была близка. Им оказался некий Франц Вальтер, обладавший, как
установила полиция гипнотическими способностями, которые он тщательно
скрывал. Подав ей гипнотическую команду, приказав совершить убийство, он
позаботился обрубить концы, заставил забыть о том, что команда была и от
кого она исходила. Вина его, однако, была доказана и десять лет каторги
были той ценой, которую пришлось ему заплатить за злодейство.

Как бы ни старался преступник, память о нем, след его присутствия остается
в глубинах сознания его жертвы. И, если след этот удалось обнаружить в
случае, происшедшем в тридцатые годы, то сегодня возможности
врачей-криминалистов возросли многократно. Хотя по понятным причинам
распространяться об этом они не склонны. Разговаривая с некоторыми из них,
я получил достаточно убедительные подтверждения этого - в обмен на обещание
не касаться этой темы подробнее (условие, которое я соблюдаю на этих
страницах).

Не связаны ли некоторые из так называемых "немотивированных" преступлений
прямо или косвенно с таким насилием чужой воли? При этом не обязательно,
чтобы за каждым из немотивированных, спонтанных преступлений обязательно
стояло чье-то осмысленное злое желание. Возможен сильный эмоциональный
выброс от какого-то человека, даже не подозревающего о своих
пси-способностях. Этот выброс, идущий без адреса, либо даже будучи
направлен кому-то, может быть принят совершенно другим, подобно тому, как
случается нам порой по ошибке находить в своем почтовом ящике чужое письмо.
Не тогда ли, повинуясь непонятному импульсу, человек совершает нечто, что
тщетно потом пытается объяснить себе и другим?

Как известно, совершенно открыты и легко поддаются гипнотическому внушению
30% людей - каждый третий, Не гипнотабельны или поддаются гипнозу с большим
трудом только 4-5%. Особенно легко бывает подвержен внушению тот, кто вырос
в авторитарной семье или в авторитарном обществе. Например в нашей стране.

Вот почему, когда я читаю в прессе восторженную публикацию о московском
инженере, который, играя в шахматы, может внушить партнеру заведомо
проигрышный, ложный ход, я не спешу разделить этот восторг. Я не могу не
думать, какой еще поступок или действие придет ему в голову внушить другому
завтра или послезавтра или на службу каким силам могут быть поставлены
способности этого человека.

Когда в Ленинграде в 1934 году был убит Киров, которого влиятельные силы в
стране собирались поставить на место Сталина, его убийца, даже не
пытавшийся скрыться с места преступления, не мог дать вразумительного
объяснения, почему он совершил это. Убийство Кирова сегодня видится как
часть сценария, который был тщательно продуман заранее. Именно убийство
послужило сигналом .к началу сталинских чисток, аппарат для которых был уже
наготове и, казалось, только ждал такого сигнала.

Вспомним другое событие - поджог рейхстага в 1933 году. Ван дер Люббе,
человек, совершивший его и тоже не пытавшийся скрыться, как и убийца
Кирова, точно так же не смог сказать ничего убедительного о мотивах своего
поступка.

Не вправе ли мы вспомнить в этой связи и Джека Руби, которому оказалось
легче совершить "убийство века", чем объяснить, что побудило его к этому?
Или - убийство Роберта Кеннеди человеком, не имевшим ни малейшего отношения
ни к убитому, ни к Америке, ни к политической жизни, поступок которого
оказался немотивирован до такой степени, что спасительное объяснение было
найдено только в объявлении его сумасшедшим? Такое же объяснение было дано
и в отношении поджигателя рейхстага Ван дер Люббе.

Я очень хорошо понимаю соблазн увидеть во всем этом действия, исходящие из
некоего единого центра и сверхзасекреченных лабораторий. Но при всем
стремлении к однозначности принять эту точку зрения как единственно
возможную было бы трудно: я назвал только несколько фактов, лежащих на
поверхности и хорошо известных каждому. На деле же сообщений таких и
свидетельств, значительно больше. А главное, некоторые из подобных фактов
относятся к тем временам, когда не существовало ни лабораторий, которые
можно бы было иметь в виду, ни тех ведомств и сил, которые могли бы
предположительно стоять за ними.

По воспоминаниям современников, одним из людей, способных манипулировать,
управлять другими, заставлять их поступать не по своей, а по его воле, был,
например, Распутин. Вот эпизод, рассказанный человеком, входившим в его
окружение и испытавшим это на себе: "Уже много лет я был страстным игроком
и проводил много ночей напролет за карточным столом. Я основал несколько
карточных клубов. Однажды я так сильно увлекся игрой, что трое суток подряд
провел в клубе. Как раз в то время Распутин имел важное дело ко мне...