еобходимость, что помогает ему их 
пережить, хотя объективно они могут быть не легче, а тяжелее кризисов первого и 
второго уровней. Отличие заключено также и в том, что от человека требуется 
сознательное и добровольное уничтожение части низших программ своего 
подсознания, что переживается как тяжелая жертва - но иначе, чувствует человек, 
дальше жить нельзя. Зато конец кризиса знаменуется переходом на качественно 
иную ступень существования, в частности, следующий уровень видения кармы и 
реализационной власти.
На этом уровне вопрос о согласовании личной этики с групповой стоит очень остро.
 У человека есть обязанности перед собой, своим Богом, иначе говоря, высшим 
кармическим эгрегором, с одной стороны, и перед групповым эгрегором, с другой, 
а кроме того, у него есть обычный эгоизм (требования эгоистического эгрегора) и 
еще проблема взаимоотношений различных групповых эгрегоров, которым он служит 
(семья, работа, клуб и т. д.), и каждый из которых претендует на его внимание, 
время, силы (иногда и деньги). Выход из этого сложного положения удается найти, 
лишь тщательно разработав личную систему ценностей и этику и согласовав ее со 
всеми групповыми (баланс второго и восьмого домов).
На этом уровне человек не отождествляет идеологию своей группы со своей 
собственной, и не склонен в случае их противоречия вступать в конфликты, 
стараясь, однако, влиять на этику своей группы с тем, чтобы повысить, насколько 
возможно, ее эволюционный уровень. Его личные ценности преимущественно 
относятся к культуре и духовности, но в его групповой этике могут быть и 
гораздо более приземленные аспекты.
Этот человек может медитативно выходить в очень высокие планы и эгрегоры, 
находя там поддержку, помощь и считывая необходимую информацию, которую, 
впрочем, не всегда умеет правильно проинтерпретировать. Это уровень 
замечательных художников, которые часто творят, совершенно не понимая того, что 
они на самом деле делают, а человечество, с восторгом и трудом осваивая их 
достижения, тоже плохо понимает, что с ним происходит, в наивных 
рационализациях осмысливая свой духовный рост как ментальное или, в лучшем 
случае, эмоциональное развитие.
Специфические мистические и оккультные способности на этом уровне могут быть 
довольно высокими, в частности, человек может, по желанию, выходить в 
астральном теле из физического, но не всегда об этом знает и практикует 
подобные умения, так же как и способности к внушению, лечению пассами и 
наложением рук. Отношение к смерти как к очень трудному и важному мистическому 
переходу в иную форму существования своей сущности.
На четвертом уровне проработки восьмого дома человек имеет постоянный контакт 
со своим высшим кармическим эгрегором и в большой мере определяет низшие 
эгрегоры, которым он будет служить, а также формы и задачи этого служения. Он 
обладает большой реализационной властью, что, впрочем, может быть совершенно 
неочевидно окружающим; однако он видит не только основной путь развития 
будущего, но и несколько его вариантов, и может выбирать, какой из них будет 
реализован, исходя из конкретных подробностей окружающей его обстановки, в чем 
и заключается его жизненное творчество. В частности, он может подключить 
другого человека к сильному эгрегору, форсируя его эволюцию или инволюцию, то 
есть выступить белым или черным учителем. Впрочем, такого рода неподготовленные 
посвящения могут давать никем непредсказуемые последствия, чаще отрицательные, 
чем положительные, как с точки зрения учителя, так и (особенно) с точки зрения 
ученика (как правило, невольного, поскольку о таких вещах средних людей обычно 
не спрашивают, а бросают в сильные энергетические потоки, как щенка в воду: 
хочешь - тони в сумасшедший дом, хочешь - выплывай в святость, если хватит 
мужества, самоотверженности и гибкости мышления).
Ценности, этика и вообще весь способ видения мира у этого человека не то что 
противоречат социальным и групповым, они в них не вписываются, поскольку даже 
не выражаются в соответствующих терминах. Владение эзотерическим знанием и 
культурой, видение кармы и ее законов вынуждают человека жить двойной (тройной, 
четверной... - в зависимости от числа групп, с чьими эгрегорами он 
соприкасается) жизнью, подчиняясь внешне этике группы ровно до тех пор, пока он 
с последней связан; его личная этика предполагает, однако, преимущественно 
беспристрастное внимательное наблюдение, следствием чего будет высветление 
соответствующего эгрегора и его эволюционное развитие.
Ситуация восьмого дома это все, что непосредственно связано с рождением и 
смертью: роды, включая новорожденное состояние (первые сорок дней, а особенно 
первые дни жизни младенца, пока не отпадет пуповина), смертельные болезни и 
реанимация; соответственно, по восьмому дому идут профессии акушера, 
микропедиатра, сотрудника похоронного бюро, кладбищенского сторожа. Под восьмым 
домом идут также все ситуации, связанные с риском для жизни человека, где 
(потенциально) его одно неверное движение может привести к гибели; в частности, 
по восьмому дому идут такие профессии как водитель, машинист, оператор АЭС, 
хирург, альпинист, пожарный, оперативник, дублер и многие другие, в которых 
техника безопасности является реальным и нужным руководством. Особо следует 
выделить дорогу, которая (во все времена не без оснований) является символом 
смерти, и любые ситуации, на ней возникающие, в том числе обычный переход через 
нее.
Другой ряд профессий по восьмому дому связан с защитой эгрегора, например, 
национального (органы безопасности, система секретности, цензура) или более 
мелких (вышибала в ресторане, охранник в учреждении), под восьмым домом идут 
сцены ревности, производимые с целью защиты семьи.
Восьмой дом стоит (вместе с двенадцатым) над острой палатой психиатрической 
больницы, где происходят кризисы, а вместе с седьмым управляет войной и 
действующей армией, особенно в тяжелые дни, когда реально угроза уничтожения 
каждого конкретного солдата и армии в целом. В мирное время восьмой дом