берет на себя и использует во внутренней работе при формировании и проживании 
внутренних сюжетов. Обычно этим внутренним ролям соответствуют определенного 
рода жизненные позиции, которые формируют соответствующие внутренние сюжеты и 
реализуются в них. Примеры внутренних ролей (костюмов): Угрюмый Исследователь, 
Радостный Потребитель, Несгибаемый Путешественник, Бесприютный Циник. 
Таким образом, образы “я” проявляются двояко: с одной стороны, во внутреннем 
мире в виде различных жизненных позиций и умонастроений, а с другой стороны, во 
внешнем мире как совокупности определенного рода манер и модальностей, которые 
человек использует в общении с окружающим миром; сюда могут относиться также 
форма одежды, особенности внешнего вида, прически, походки и осанки; в целом 
все это может быть названо словом “стиль”, который обязательно соответствует 
каждому внешнему “я”. Этот стиль может быть разработан больше или меньше, но 
как правило узнаваем - как человеком, так и окружающими.
И, наконец, на предметном уровне находится конкретное поведение человека, набор 
событий, происходящих в его внешней и внутренней жизни, и поступков, которые он 
совершает. 
В зависимости от того, какова акцентуация синтетического, качественного и 
предметного уровней в жизни данного человека, он обращает наибольшее внимание 
или на свое глубинное “я” (так, как он его понимает и воспринимает), или на 
свои образы “я”, или на свое конкретное поведение во внешнем или внутреннем 
мире. При этом человек с акцентуацией предметного уровня будет обращать 
максимальное внимание на то, что он называет фактами, и на конкретные поступки 
(свои и других людей), в гораздо меньшей степени беспокоясь о том, что за ними 
стоит, например, с каким умонастроением и в какой модальности совершаются 
поступки. Наоборот, человек с акцентуацией качественного уровня всегда озабочен 
тем, что стоит за данным поступком, в каком настроении, во имя чего, в какой 
модальности он был совершен и насколько его устраивает или не устраивает тот 
образ “я”, который стоит за поведением его самого или другого человека. Если же 
для человека наиболее важным является синтетический уровень, то он будет как 
правило говорить о сути, существе дела; в отношениях с другими людьми он будет 
принимать или не принимать их в целом, как таковых, а конкретные их проявления 
и качества будут волновать его гораздо меньше. Если он принимает данного 
человека, он принимает его целиком, не обращая внимания на отдельные (всегда 
незначительные и потому простительные) недостатки; если же он человека не 
принимает, то никакие положительные черты и поступки ему не помогут.
Для проявлений глубинного “я”, образов “я” и конкретного поведения человека 
существует определенная терминология, традиционно принятая в гуманитарных 
текстах, где говорится о духовной, душевной и непосредственной жизни человека. 
Под духовной жизнью иногда понимается чисто религиозный аспект человеческого 
бытия, но, видимо, не следует отождествлять духовность и религиозность: 
последняя, как правило, привязана к той или иной религиозной конфессии, а 
духовная жизнь есть жизнь внутреннего, глубинного “я”, которое представляет 
собой как бы человека в целом и не связано напрямую ни с душевными, ни с 
конкретно-жизненными обстоятельствами. Энергия духовной жизни является энергией 
тотальной трансформации, то есть духовные перемены это такие перемены, которые 
затрагивают самую сердцевину, истинную глубинную сущность человека, и они 
настолько тотальны, что отражаются на всех аспектах душевной жизни и дают новое 
освещение и окраску всем событиям непосредственной жизни. В то же время 
совершенно конкретно обозначить и назвать элементы, обстоятельства, события 
духовной жизни человека не представляется возможным, поскольку она переживается 
интуитивно и тотально. Для духовных переживаний характерно ощущение полноты 
бытия и собственного существования, когда ничто в жизни не кажется лишним, 
посторонним, когда жизнь видится интегрированной вокруг некоторого центра, 
который определенным образом развивается, и это развитие предполагает 
последующие изменения на всех уровнях и во всех сферах человеческого бытия. 
Кроме того, синтетичность духовной жизни означает ее вневременной характер: то, 
что происходит, неожиданным образом связывает воедино все прошлое, настоящее и 
проблематичное будущее, которое конкретизируется и модифицируется - и то же 
происходит с прошлым: те его части, которые, казалось, доминируют, имея над 
человеком неодолимую власть, неожиданно ее теряют, и наоборот, получают 
неожиданное значение совершенно другие прошлые факты и переживания. Кроме того, 
для духовных переживаний характерны, с одной стороны, ощущения уникальности 
себя самого, своей судьбы и бытия, а с другой стороны - чувство растворенности 
себя в мире, в пространственной и социальной судьбе и бытии. Восточная традиция 
говорит о переживании волны в океане - человек ощущает себя волной, которая, с 
одной стороны, является уникальной частью океана, а с другой - тождественна с 
ним. 
Сюжеты душевной жизни, в отличие от духовной, может быть, не столь тотальны и 
захватывающи, но для индивидуальной судьбы ничуть не менее важны; более того, 
можно с уверенностью сказать, что, не развернув душевную жизнь, вести духовную 
жизнь в чистом виде практически невозможно. Если ключевое понятие для духовной 
энергии это тотальная трансформация, то для душевной энергии характерны 
повороты и смены акцентуации, то есть перемены акцентов на ценности того или 
иного образа “я”, тех или иных качеств, свойственных человеку, которые он 
стремится в себе подавить или, наоборот, развить. Для душевной жизни характерно 
отсутствие заинтересованности в конкретных жизненных обстоятельствах и 
проявлениях; если духовный (синтетический) уровень ставит определенную, но 
достаточно абстрактную цель, то на уровне душевной жизни человек вырабатывает 
стратегию ее достижения и соответствующую тактику внутреннего и внешнего 
поведения, направленные на достижение этой цели. При этом абстрактная духовная