чрезвычайно сложно. Если говорить о его моторике, то какие-то физические 
движения могут происходить у него весьма ловко и эффективно, но ощущение его 
тела как единого целого и пластично двигающегося, скорее всего, не возникнет. 
Весьма вероятно, что отдельные части его тела, как-то: колени, локти, ребра, 
грудь, подбородок или костяшки пальцев могут как-то странно выпирать наружу, 
как бы специально бросаясь в глаза. Если он красив, что возможно, что им очень 
легко восхищаться по частям: отдельные части его тела будут обращать на себя 
внимание своей красотой, при этом плохо монтируясь с другими.
Общение. Прагматик в общении может быть совершенно невозможным, когда на 
вопрос: “Как ты поживаешь?” - начнет отвечать конкретно и подробно, и его 
рассказ займет не один час, причем выбраться из бесконечного перечисления 
частных подробностей его жизни и конкретных обстоятельств, связанных с другими 
людьми и организациями, будет совершенно невозможно. С другой стороны, если он 
настроен к вам положительно и в вас заинтересован, он может долго и 
заинтересованно слушать аналогичные конкретные обстоятельства вашей жизни, 
находя в этом не вполне понятный для вас интерес - однако, им они 
интерпретируются и понимаются с чрезвычайной живостью и конкретностью, гораздо 
большей, чем вы предполагаете, и поэтому складывающаяся у него в результате 
картина вашей жизни и ваших затруднений может быть совершенно искаженной. 
Особенно это относится к модальностям, то есть качествам и тонкостям вашего 
отношения к происходящему, которые он может совершенно не улавливать, например, 
выслушав ваш рассказ о том, как вас притесняет горячо любимый вами муж, он 
может сделать неожиданный вывод, что вам нужно с ним разводится, хотя это 
последнее, что вы имеете в виду. Если вы начнете говорить более или менее 
абстрактно, апеллируя к тонкостям и качествам, или пытаясь создать ситуацию 
выразительного молчания, он, скорее всего, вас не поймет или переведет ваши 
слова на свой конкретный язык, например, проинтерпретирует ваше молчание как то,
 что вы им довольны, или не довольны, или что вам очень скучно, но в любом 
случае это будет совершенно конкретная интерпретация. Если же он спросит: “А 
что, собственно говоря, означает твое молчание?” - вы должны дать ему 
совершенно конкретный ответ. Если он критикует, он может прицепиться к 
совершенным, с вашей точки зрения, мелочам и перечислить их очень много, что, 
однако, вовсе не означает, что критикуемый объект ему не понравился: просто его 
попросили высказать свое критическое мнение, что он и делает. Ему не придет в 
голову в конце этой критики все сказанное обобщить и сказать, что в целом ваш 
новый дом и сад ему понравились. “Ясно же, что понравились, зачем это 
произносить вслух?” - и ему это действительно ясно, и именно с этих позиций он 
и критикует, иначе он не произнес бы и половины того, что сказал.
Спорить с ним чрезвычайно трудно, потому что количество его аргументов кажется 
бесконечным, а величина каждого из них настолько незначительна, что он с 
легкостью сменит один на другой. Однако предметный и конкретный разговор, 
являющийся его стихией, может совершенно не устроить его собеседника, 
находящегося на качественном или синтетическом уровне, и в таком варианте 
взаимопонимание находится с необычайным трудом, потому что человек 
качественного уровня (идеалист) будет видеть за совершенно конкретными 
высказываниями прагматика определенные качества, чего сам прагматик совершенно 
в виду не имеет. Когда прагматик говорит вам: “Чего это у тебя сегодня такой 
красный нос?” - он совершенно не хочет этим сказать, что вы сегодня плохо 
выглядите, хотя, будучи идеалистом, вы поймете его именно так. Когда он говорит,
 что у вас красный нос, это означает, что у вас красный нос - не больше и не 
меньше. Выводов он пока не сделал, не делайте их за него и вы.
Ссорясь с другим человеком, прагматик постарается сказать ему что-то конкретно 
обидное, это может быть очень мелочный, но очень глубокий укол, но с вашей 
стороны было бы неправильно воспринимать его как качественное или, тем более, 
глобальное отрицание. Он говорит то, что имеет в виду, но понять, что его нужно 
понимать буквально, чрезвычайно трудно, и к этому можно долго привыкать, но 
окончательно привыкнуть, например, его партнеру-идеалисту или, тем более, 
мистику-харизматику чрезвычайно сложно. “Что же, ты просто так заявляешь, что у 
меня красный нос? Без всякой задней мысли?” - “Да, абсолютно без всякой”, - 
искренне отвечает прагматик, но мало кто ему верит. Прагматику очень трудно 
понять, что есть другие люди, которые смотрят не на конкретные факты, явления и 
объекты, а на тонкости, на настроения, на оттенки. Ему кажется, что невозможно 
видеть оттенки, не видя предмета, он всегда считает, что оттенок, цвет и вообще 
любое качество есть нечто вторичное по отношению к объекту, который этим 
качеством обладает. Представить себе мир, в котором главное это качество, а 
объекты второстепенны, ему очень трудно. Для него это абсолютная экзотика, не 
имеющая никакого отношения к реальности.
Обижается и мстит прагматик также по мелочам. Ему вполне свойственна идея “око 
за око, зуб за зуб”, и на мелкую конкретную обиду он ответит мелкой конкретной 
местью, чем может быть полностью удовлетворен и забудет об инциденте; если же 
такого рода баланса у него нет, ему очень некомфортно и нужно прикладывать 
специальные усилия для того, чтобы простить даже близкому другу какое-либо 
конкретное прегрешение; во всяком случае, он выскажет ему свое неудовольствие и 
не успокоится, пока не получит сожаления по данному поводу. Просто забыть, 
проявив тем самым широту натуры, ему чрезвычайно сложно. “Что с того, что я в 
целом отношусь к этому человеку хорошо, и он всей своей жизнью доказал мне свою 
преданность? Но вчера же он не выполнил своего обещания - значит сегодня он 
должен извиниться.” А до этого продолжать считать его своим другом прагматик не 
в состоянии, и даже понимая всю мелочность такого отношения, ему очень трудно 
его преодолеть.