труднее - прежде всего потому, что эти персональные символические системы, как 
правило, почти не осознаются, имея в то же время полную власть над восприятием 
человека. Казалось бы, что тут трудного - даже иностранный язык можно выучить, 
почему же иногда так трудно воспринять чужой персональный диалект своего же 
родного языка? С этой проблемой постоянно сталкиваются члены неблагополучных 
семей, где партнеры, зная друг друга иногда десятки лет, умудряются так и не 
увидеть, что одни и те же фразы воспринимаются тем, кто их произносит и тем, 
кому они адресованы, совершенно по-разному - именно по причине расхождения 
персональных диалектов, то есть личных символических систем. Почему же их так 
трудно согласовать? Нежелание одного человека понимать другого часто имеет не 
наивно-эгоистические (если адекватно воспринять слова жены, придется срочно 
идти в булочную), а существенно более глубокие структурно-семантические корни: 
если позволит чужим знакам и значениям войти в мою символическую систему, она 
может треснуть, оказавшись несостоятельной, и тогда ее придется переделывать 
заново, а это трудно и может привести к непредсказуемым последствиям! Ведь если 
некоторое значение имеется в моем персональном диалекте, то оно может в любую 
минуту всплыть из подсознания, в чем последнее часто вовсе не заинтересовано.
В конечном счете символические системы создаются подсознанием в точном 
соответствии с тем, что человеку сущностно важно, или, другими словами, в 
расчете на то, что его в самом деле волнует, вызывая эмоциональный отклик. 
Очень трудно, почти невозможно, запомнить иностранное слово, значение которого 
вас совершенно не интересует — это значит, что вам жаль для него каузальной 
энергии. Но для того, чтобы слово вошло в персональный, то есть стало членом 
самого активного словарного запаса, обретя неповторимое звучание и смысловые 
оттенки (коннотация), свойственные только данному человеку, нужна гораздо более 
плотная энергия — астральная, то есть это слово (точнее, его индивидуальное 
значение) должно человека сильно волновать, так, чтобы у подсознания появились 
серьезные основания для его включения в персональную символическую систему.
Таким образом, персональные диалекты и другие личные символические системы 
создаются из базисной материи и фундаментальной энергии ментального тела, 
принесенных потоком Стрельца и имеющих отчетливый привкус своего астрального 
происхождения. Именно поэтому настоящие писатели и пророки, то есть люди, 
несущие этносу и человечеству в целом весть и волю соответствующих эгрегоров, 
прежде всего бывают озабочены выработкой сильного, экзистенциально и 
эмоционально насыщенного личного языка — ибо уже имеющиеся всегда затерты 
массовой эксплуатацией, и Божественное слово на них не прозвучит. Сложность 
здесь заключается, кроме всего прочего, в том, чтобы соблюсти известный баланс: 
слишком оригинальная, хотя бы в самом деле необычайно могущественная 
символическая система может оказаться понятной одному лишь ее автору, к 
великому ущербу для прочего населения земного шара.
Другой пример персональной символической системы дают сновидения. В них мы 
видим очень интересный и своеобразный феномен мышления с ограниченным (по 
сравнению с бодрствованием) участием сознания: многие механизмы, тщательно 
закамуфлированные и подавленные дневным сознанием, становятся значительно более 
свободными ночью, во сне.
В принципе механизм сновидений тот же, что и дневных ментальных медитаций: 
потоком Близнецов из каузального тела заносятся их семена, которые прорастают 
на почве, поставляемой Стрельцом из астрального. Но все же некоторые сны лучше 
толковать по Фрейду, некоторые по соннику, а в некоторых происходит духовное 
или практическое обучение - в чем же разница между ними?
Говоря о снах, Зигмунд Фрейд часто подчеркивал их значение как исполнителей 
подсознательных желаний: точнее, видимо, говорить о завершении начатых 
медитаций, в том числе астральных, ментальных и каузальных, которые в 
бодрствующем состоянии не окончились и в том или ином виде были вытеснены в 
подсознание, но не отрелаксировались, и во сне созданные ими напряжения 
получают естественное разрешение - в наше время нередко в виде кошмаров.
Нередко в снах проигрываются возможные сюжеты из будущего - так, как человек 
его подсознательно воспринимает и планирует, но истинные откровения в их 
первозданной чистоте могут воспринимать только люди, имеющие прямой канал к 
соответствующему эгрегору, который иногда пользуется сном человека для 
трансляции “вещего”, или “тонкого” сна, но каждый раз отчетливо обозначает 
человеку сеанс прямой связи так, что у последнего не остается сомнений в 
происхождении и значении сна. Если же этого нет, то шансы угадать будущее, 
интерпретируя сны, не выше и не ниже, чем при использовании каких-либо иных 
методов, например, годовой карты (гороскопа на солнечную революцию) или 
кофейной гуще.
Для нас, однако, важно другое: у человека (и человечества) есть настоятельная 
потребность в интерпретации, то есть в том или ином понимании своих снов и 
“снов наяву” — грез, мечтаний, поэтических вдохновений и отчаяний. Смутное 
влечение к мрачным пророчествам апокалиптического толка, которое временами 
ощущают многие люди (и коллективы) есть не что иное, как стремление облечь в 
слова, оформить и тем самым ограничить силу разрушительных и хаотических 
тенденций, скапливающихся у них в подсознании, а особенно в низших, 
неосознаваемых областях ментального тела.
Таким образом, мы приходим к пониманию второй основной функции мышления: кроме 
обработки поступающей извне и сверху (из более тонких тел) информации, оно 
упорядочивает и эволюционно развивает само ментальное тело, и в первую очередь 
— низшую хаотическую ментальную энергию и примитивную ментальную материю, 
приносимые потоком Стрельца. Что же это такое?
В положительном варианте это сила, стоящая за словами бывалого, много