уходит много труда и вдохновения тончайшего вида, то есть личной атманической 
энергии человека. С другой стороны, нужно соотносить свои желания с реальными 
возможностями своего атманического тела, а также атманической энергией 
окружающего мира. В эпохи, атманически скудные, не стоит надеяться на 
разливанные реки, и часто приходится довольствоваться мелкими ручейками 
атманической энергии - важно лишь, чтобы вода была в них субъективно чистой, то 
есть найденные идеалы приближали к выполнению миссии.
Гигиена атманического тела
Первым, но совсем не простым гигиеническим актом является идентификация тела, 
то есть процесс, в ходе которого человек учится отличать атманические вибрации 
от всех остальных. У одних людей моменты, когда им приоткрывается высший смысл 
их жизни, считаются единицами, у других - случаются несколько раз на дню, но 
пока человек не научится отличать высшее от низшего не по формальным признакам, 
а по непосредственному ощущению, можно считать, что его духовное развитие 
находится в предварительной фазе.
Здесь следует заметить, что вообще способность различать свои тела и планы 
тонкого мира у человека развита прекрасно, и не нужно быть "экстрасенсом" для 
того, чтобы отличить атманическое тело от астрального. Однако переразвитое 
ментальное тело среднего человека наших дней имеет обыкновение соваться во все 
его дела, в частности, в медитации более тонких тел, и грубо их искажать. 
Поэтому попытки ментального моделирования своих тонких переживаний неизбежно 
ведут к деформации трех высших тел, и, в частности, религиозного опыта и 
взаимодействия с идеалом. Вера не есть продукт логических размышлений 
(ментальное тело) или непосредственно внешнего жизненного опыта (каузальное 
тело). Обретение веры, то есть нахождение своего идеала, или канала в 
атманический эгрегор, есть главным образом результат собственно атманической 
медитации, которая осмысляется с большим трудом и лишь очень в небольшой 
степени. Человек чувствует, что с ним происходит что-то очень для него важное, 
его куда-то влечет, но что, почему и куда, он сказать не может. Это в чем-то 
похоже на детскую игру "холодно-горячо", но не всегда так же весело.
Ментальный век приучил нас к тому, что истина это то, что доказывается. Однако 
такое суждение не выдерживает критики, хотя бы потому, что само понятие 
"доказательства" относится к ментальному плану, а к остальным неприменимо, не 
говоря уж о том, что рассуждения, считающиеся весьма убедительными в одну эпоху,
 звучат в другую, в лучшем случае как пародия на доказательство, а в худшем - 
как откровенная галиматья. Автор в данном случае стоит на той позиции, что у 
человека есть достаточно здоровое (здравое) чувство истины, которое позволяет 
ему во всяком случае устранить грубый самообман, а более точное исследование в 
любой области и плане возможно при наличии соответствующего призвания и 
целеустремленности.
Применительно к атманическому телу можно сказать так: идеал есть идеал, а 
авторитет есть авторитет, и если в том или другом у человека появляются 
сомнения, то это значит, что они перестали быть объектами его атманического 
тела, хотя, вполне вероятно, остались в нижележащих, например, ментальном или 
астральном. Так мужчина может думать о некогда горячо любимой женщине и даже 
волноваться, увидев ее, но облика идеальной женственности, который он когда-то 
в ней прозревал, больше уже не ощущать.
Основная проблема заключается не в сомнениях, а в неустойчивости канала в 
эгрегор, что же касается, идеала, то применительно к нему стоит сначала 
проблема поиска, а затем очищения и оформления, причем вторая значительно 
сложнее первой. Дело в том, что фальшивый (для человека) идеал опознать очень 
легко: он не вызывает никаких ответных вибраций атманического тела, то есть 
человек не ощущает высшего подъема, энтузиазма, чувства необыкновенной радости, 
желания посвятить идеалу всю свою жизнь или чего-нибудь в таком роде. Однако 
идеал, показавшийся настоящим, то есть вызвавший в человеке атманический отклик,
 подлежит очищению, уточнению и оформлению, что порой оказывается чрезвычайно 
трудной задачей. И в первую очередь это связано с тем, что идеалы, как, впрочем,
 и прочие подробности атманического и других тел, по большей части не 
осознаются человеком, и мало у кого видимая часть идеала выкрашена в черный 
цвет: официально все признают идеалы любви, добра, справедливости, красоты и 
непричинения зла; однако остающаяся в подсознании часть идеала часто вносит 
существенные коррективы, и любовь ограничивается своими эгоцентрическими или 
семейноцентрическими проявлениями, добро понимается в более чем узких рамках, 
справедливость рассматривается со вполне определенной позиции, а красота - 
сугубо утилитарно. Выяснение, каковы же на самом деле идеалы человека, является 
одним из важнейших в духовном развитии, так как чаще всего их главный акцент, 
определяющий на самом деле всю жизнь человека, вытеснен в подсознание, и 
извлечь его на свет Божий может быть не так просто (и не особенно приятно; 
впрочем, современная цивилизация придает идеалам ничтожное значение, так что 
сопротивление подсознания часто будет значительно меньшим, чем при попытках 
осознания буддхиального и особенно каузального тел).
С эгрегориальной точки зрения идеал есть не что иное как символ канала в 
атманический эгрегор; и настройка на этот символ (например, повторение молитвы 
или имени Бога) подключает человека к этому каналу. Атманические эгрегоры (как 
и любые другие) бывают светлые (синоним: высокие) и темные (синоним: жесткие), 
и различия в их идеалах хорошо известны, читатель, не желающий изучать 
средневековые источники, может обратиться ко вполне современной "Розе мира" 
Даниила Андреева и найти соответствующие описания там. В низших слоях 
атманического плана властвует планетарный демон Гагтунгр со своими идеалами 
тотального мирового господства и подчинения себе свободной воли каждой частички