абстрактным архетипам. Является ли этот путь царским, пусть судит читатель; 
дело автора - описать его и пройти по нему вместе с читателем до момента, когда 
наши дороги разойдутся, то есть до последней страницы этой книги.
Модальности. Изучение человеческой психики фактически еще только начинается, и 
в этом нет ничего удивительного, так как она является самым сложным из 
известных нам объектов Вселенной. Революционным открытием ХХ века была 
функциональная асимметрия головного мозга, то есть анатомо-физиологическое 
подтверждение существования двух принципиально разных видов мышления: 
логически-дискурсивного (левополушарного) и абстрактно-образного 
(правополушарного). В частности, левое полушарие сосредоточено на фокусе, на 
содержании и конкретном смысле, в то время как правое полушарие отвечает за фон,
 окружение и общие обстоятельства и смысл, составляющие единую картину. 
Казалось бы, эти роли одинаково важны; однако, это так лишь при рассмотрении 
обыденной жизни и мышления человека. При переходе к наиболее тонким и 
одновременно самым важным аспектам человеческой жизни, к тому, что отличает 
человека от животного и делает его самосознающим и духовным существом, 
способным на диалог с Божественным началом Вселенной, обнаруживается, что роль 
правого полушария резко возрастает: оно, по мнению автора, отчетливо становится 
главным. Религиозная вера, духовные порывы, гуманизм не логичны, но образны, и 
рациональная мысль здесь хороша лишь при условии ее безусловного подчинения 
первично иррациональному единому образу. Аналогичное явление наблюдается и при 
изучении человеческой психики и подсознания: самые фундаментальные их структуры 
лучше постигаются правым, нежели левым полушарием исследователя (если он, 
конечно, не левша). В частности, чем глубже в подсознание, тем большую роль 
приобретают вопросы "как?" и "в каком стиле?" по сравнению с "что?" и "в каком 
месте?". Для психики чаще важнее обстоятельства, оттенки, общий смысл, звучание,
 нежели конкретное действие, детали, точные отношения. Кроме того, психика 
чрезвычайно связна, и "свободные ассоциации", которыми пользовались Фрейд и Юнг,
 являются, по-видимому, не частным психологическим приемом, но фундаментальным 
механизмом связи различных сфер и областей подсознания. Эти ассоциации 
возникают по принципу общности некоторого качества, или модальности, которым 
обладают два в остальном никак не связанных друг с другом слова или 
воспоминания.
Однако не все качества, или модальности, в равной мере важны для психики. 
Наиболее фундаментальными являются те из них, которые постоянно присутствуют (в 
одном из своих вариантов) в ней всегда, причем чаще всего незаметно для 
человека. Эти модальности соответствуют высшим, то есть наиболее абстрактным 
архетипам, и способны самым причудливым образом налагаться друг на друга, 
образуя разнообразнейшие узоры и переплетения, очень индивидуальные для каждого 
человека. Можно даже сказать, что неповторимая психическая индивидуальность 
человека как раз и состоит в специфичной конкретно для него игре модальностей 
высших архетипов, сопровождающей его обыденную (или необычайную) жизнь.
Психологическая одаренность человека в первую очередь определяется тем, 
насколько точно он умеет (чаще всего подсознательно) воспринять модальности 
окружающей его реальности и адекватно на них отреагировать. Сложность здесь 
заключается еще и в том, что эти модальности довольно быстро меняются, а 
реакция профессионала должна быть практически мгновенной. Но главная трудность 
состоит в преодолении жесткой фиксации модальностей, свойственной данному 
человеку, и не навязывании их партнеру. Человек, который грубо навязывает свои 
модальности окружающим, производит впечатление тирана, психологического 
грубияна, толстокожего носорога, жесткого эгоцентрика - притом, что сам по себе,
 внутренне, он может не соответствовать этим характеристикам; однако невнимание 
индивида к используемым им модальностям обществом не прощается. Наоборот, 
человек, искусно и тонко управляющий модальностями своего и чужого поведения, 
получает звания чародея, любимца общества, центра общественного притяжения, 
административного таланта, гения коммуникации и т.п.; и хотя его понимание 
окружающих может быть совсем не глубоким, интуитивно найденные им ключи 
открывают гораздо более тайные двери, чем он предполагает.
Предлагаемая вниманию читателя книга по замыслу автора совершенно практична: 
она дает возможность трудолюбивому и внимательному читателю не только 
ознакомиться с высшими архетипами на теоретическом уровне, но и научиться 
видеть их проявления в используемых им самим и окружающими людьми модальностях, 
а также самому использовать (или, в крайнем случае, имитировать) необходимые 
модальности даже в тех случаях, когда его подсознание против этого почему-либо 
возражает.
Высшие архетипы. Поиск актуальных для эпохи архетипов - задача антропологов, 
культурологов и поэтов; осмыслением и абстрактным описанием архетипов должны 
заниматься философы, а изучением их преломления в человеческой психике, 
подсознании и поведении - теоретическая и практическая психология. В этой книге 
автор рассматривает преимущественно этот последний аспект, то есть проявления 
архетипов в человеческой психологии и поведении. Набор рассматриваемых в книге 
архетипов в основном известен читателю предыдущих книг автора "Эзотерическая 
астрология" и "Покрывало майи, или Сказки для невротиков"; однако если там 
психологический анализ был лишь слегка намечен, то в этой книге автор поставил 
себе целью дать подробную, широкую и объемную картину проявлений архетипов в 
большинстве аспектов человеческого бытия.
Зачем это нужно? Дело в том, что абстрактно-философское описание высшего 
архетипа обычно очень просто - настолько, что его может понять первоклассник; 
но действие этого архетипа в конкретной ситуации внешнего или внутреннего мира 
человека заключается не в содержании соответствующего эпизода, а в его