ные черты? Чем он 
дышит, как живет? Что его огорчает, что радует, с чем ему трудно справиться, а 
каких препятствий он как будто и вовсе не замечает, о чем ему нужно заботиться 
и каковы его главные враги?

Читатель, которому уже ясны ответы на все эти вопросы, вероятно, сам является 
человеком творения, - но это не значит, что он до конца сам себя понимает. Для 
человека творения вообще типично плохое понимание самого себя, и временами его 
охватывает потребность понять: что же такое я есть и что я делаю на самом деле? 
К сожалению, продвинуться дальше смутно-интуитивных догадок ему удается редко 
(человек осуществления в этом отношении счастливее; впрочем, подобные проблемы 
для него стоят гораздо менее остро).

Человек творения по сути своей новатор; ему скучно то, что уже есть, освоено, 
понятно и утилизировано, не говоря уже об отживающих свой век предметах и 
понятиях. Это, однако, не значит, что он непременно легок на подъем, 
поверхностен и легко сменяет свои увлечения: его вдохновляет качественная 
новизна, но это ощущение в первую очередь внутреннее, и в этом состоянии он 
может находиться, с точки зрения окружающих, довольно долго. Зато как только 
процесс создания чего-то нового заканчивается, человек творения теряет к нему 
интерес быстро и навсегда. Архитектора гостиницы, возможно, и порадует, что в 
ней живут интересные люди, но все-таки основной интерес они составят для 
администрации этой гостиницы, а его основное внимание будет привлечено 
очередным строительным объектом.

С точки зрения окружающих, человек творения - баловень судьбы, которая 
постоянно его развлекает, бесплатно или по сниженным ценам предоставляя то, что 
другим идет втридорога, - а он этого нисколько не ценит, бесконечно играя в 
ответственных ситуациях и не задумываясь о последствиях своих крайне 
рискованных действий - но почему-то ему все сходит с рук, а если каша и 
заваривается, то расхлебывают ее другие. Действительно, на первый взгляд, жизнь 
для него - безопасная игровая площадка, где бесплатно разбросаны разнообразные 
игрушки, которыми можно забавляться, пока не надоест, а потом почти о них 
забыть... но трудности в жизни человека творения есть, и немалые. Он постоянно 
участвует в творении нового, но оно параллельно (или даже с некоторым 
опережением) прорастает внутри него самого, оттесняя и трансформируя всю его 
природу, в том числе устойчивые и наработанные программы: как сознательные, так 
и подсознательные. Бесплатные игрушки и постоянная внешняя помощь нужны ребенку 
для решения очень серьезных задач развития и трансформации, но серьезность его 
усилий и достижений не очень видна - о них можно судить лишь косвенно, по 
результатам работы на фазе осуществления.

Таким образом, сходство человека творения с избалованным ребенком оказывается 
лишь внешним. Действительно, окружающая реальность дает ему авансы, как бы не 
требуя возврата, но он прекрасно чувствует, что его "игрушки" даны ему не для 
забавы, а для освоения и сопутствующей внутренней трансформации и роста, причем 
время, отпущенное на это, ограничено. А дальше включится следующий архетип - 
Осуществления, пойдет качественно другое время, которое подвергнет результаты 
"игры" далеко не шуточной проверке.

Вероятно, самое яркое проявление архетипа Творения - это ситуация обучения. 
Человек творения учится всю жизнь, и для него это более чем естественно; другое 
дело, как он учится - всерьез или халтурно и насколько глубоки изменения, 
происходящие в нем в процессе обучения. Надо сказать, что современный 
утилитарный взгляд полностью подчиняет процесс обучения его цели, то есть 
обретению тех или иных конкретных навыков, что с философской точки зрения 
совершенно неправильно. Например, имеет ли смысл учиться чему-то несколько лет, 
с тем чтобы использовать полученные знания и навыки в течение месяца или вовсе 
один раз? Здравый смысл говорит: нет. Однако в жизни человека творения такие 
ситуации скорее правило, чем исключение. При этом со временем он понимает, что 
добросовестное обучение в течение отведенного судьбой времени не только 
определит результат прямого "экзамена" по теме обучения, но и будет иметь 
многочисленные и не менее важные побочные последствия, например, в виде 
существенного развития человека во многих отношениях и направлениях, не 
связанных напрямую с целью обучения.

Учеба под архетипом Творения это наиболее трудный вид обучения, когда человек 
приобретает качественно новые умения, такие, что вначале ему кажется совершенно 
невероятным их освоить: хождение по канату, интегрирование дифференциальных 
уравнений, живопись масляными красками, плавание в глубокой воде, чтение 
астрологических карт. Соблазн человека творения заключается в подмене такого 
качественного обучения обучением количественным, когда осваивается, 
совершенствуется и шлифуется техника, с которой он уже знаком. Иногда это легче,
 иногда труднее, но это уже другое занятие, ведомое другим архетипом.

Вообще такие вещи, как глубокая проработка, тщательная отделка и т. п. не 
типичны для человека творения. Он - первопроходец, и его методы, приемы и 
достижения нередко производят впечатление грубости, примитива, недоработанности.
 Так, по крайней мере, они могут смотреться глазами архетипа Осуществления - но 
зато от них идет качестве