м, охранникам, вышибалам,
десантникам и профессиональным убийцам. Плохо, если поглощенным черным
становится президент страны - тогда там расцветают всеобщая подозрительность,
тайная полиция, и начинается террор - царство Гагтунгра материализуется в
государственном строе.
     Змей предлагает свои услуги проституткам, манекенщицам и девушкам на
выданье, оборачиваясь в данном случае пушистой мурлыкающей кошечкой с очень
длинными, хотя и втянутыми, когтями. (К сожалению, все три категории женщин в
нашей цивилизации часто предпочитают услуги черного, что, по мнению автора,
противоестественно). Змей часто является постоянным спутником и слугой
адвокатов, писателей-сатириков, конферансье и идеологических работников -
часто наряду с желтым. Однако поглощение змеем означает тотальное лишение
совести, чувства долга и каких-либо устойчивых нравственных ориентиров,
своего рода окончательный нигилизм и растление, которое может проявиться на
любом плане и уровне, в том числе духовном и сексуальном. "А что, - скажет
змей, отложив порнографический журнал, - так и надо! Падающего толкни,
говорил Учитель, и раз не смогли устоять, так им по карме и положено, пусть
знают, кто они на самом деле есть!" К сожалению, растление, которым руководит
опытная Фокерма, происходит, в первую очередь, с самим человеком.
     Серый предлагает свои услуги человеку уставшему и отчаявшемуся. "Ты даже
унывать как следует не умеешь, - безнадежно-приветливо скажет серый. -
Отдайся мне, я научу тебя сладости отчаяния и беспросветности, и вот тогда-то
мы и посмотрим на твоих друзей и родственников, пусть вместе с нами поймут,
что жить незачем и не для чего". Действительно, тотально-депрессивно-унылое и
столь же безответственное существо, поглощенное серым, производит тяжелое
впечатление - это работа под профессиональных нищих, убогих, сирот, калек,
беженцев и т.д., которым надо срочно помогать, спасать, лечить... иначе они
немедленно (или медленно, что еще хуже) погибнут.
     Понятно, что большую часть жалости и другой энергии внешнего мира серый
забирает себе, и лишь ничтожные крохи достаются самому человеку (это,
впрочем, относится к ситуации поглощения любой тонкой фигурой) - и остается
лишь удивляться тому, какое множество людей добровольно соглашается идти
навстречу подобному служению. Результаты его не замедлят себя ждать: это
сильные депрессии, всевозможные соматические болезни, связанные с понижением
жизненного тонуса, и постепенное прощание со всеми друзьями, не
выдерживающими безжалостной эксплуатации их христианских чувств Урпарпом.


                              Глава 7.
               Враги и партнеры, или Искусство быть с другим.

     Неспешное течение сюжета, миновав множество излучин, выводит, наконец,
читателя во вторую половину трактата, посвященную тем положениям точки
сборки, когда игнорировать внешний мир, казалось бы, невозможно, поскольку он
оказывается сильнее человеческого "я".
     Вообще надо прямо сказать, что для психики это травма, и притом немалая.
Все подсознание, не говоря о тонкой семерке, буквально восстает против
подобной постановки вопроса: как это внешний мир может быть важнее меня
(нас)? Но, тем не менее, вот он, смотрит неотступно, и никуда от него не
денешься, приходится самому приспосабливаться и насильно учиться тому, чему
учиться часто вовсе даже не хочется - но ничего не поделаешь, ракета,
стартовавшая в момент зачатия, давно уже в полете, и поздно говорить: "Я
передумал!"

                              * * *
     Любое воздействие с другим человеком означает контакт с его ведущим
(т.е. тем, которому он служит в данную минуту) и, в меньшей степени,
кармическим эгрегором. В свою очередь, у самого человека за спиной стоит его
собственный ведущий эгрегор, и, конечно, обе стороны, если позволить себе
юридический оборот, обладают каждая полууправляемой тонкой семеркой, так что
в самом обычном диалоге принимают участие минимум два эгрегора и четырнадцать
тонких фигур, ведущих себя, как правило, довольно-таки непринужденно.
     У всякого парного взаимодействия есть несколько целей, или, если
читателю неприятен телеологический акцент, несколько аспектов. Главный из них
это обмен информационно-энергетическими потоками между ведущими эгрегорами,
но по ходу общения могут возникнуть и некоторые побочные эффекты, например,
взаимное обучение, а иногда родятся дети.
     Во время любого общения между двумя людьми возникает определенная
медитация, т.е. их точки сборки перемещаются в положения, из которых как-то
виден партнер, а пару окружает некоторое тонкое облако, в которое входят
каналы ведущих эгрегоров партнеров. Через это облако идет двусторонний обмен
информацией между эгрегорами. Чем лучше партнеры понимают друг друга, тем
интенсивнее может идти обмен между эгрегорами, если, конечно, им есть что
сказать друг другу.
     Здесь у читателя может возникнуть резонный вопрос: зачем так сложно?
Неужели эгрегоры не могут договориться друг с другом непосредственно, т.е.
минуя человеческое общение вообще? Безусловно, могут, и по большей части
именно так и поступают. Однако такое взаимодействие без материального
носителя имеет свои границы, и иногда оказывается недостаточным, а кроме
того, не следует забывать, что человек в силу своего высокого эволюционного
положения в принципе способен пропускать через себя очень сильный и широкий
поток, так что эгрегорам иногда бывает удобно пользоваться возможностями,
предоставляемыми им человеческими контактами; люди при этом, правда,
несколько недоумевают, почему их общение идет столь напряженно и как будто
имеет дополнительный смысл. С точки зрения общающихся с помощью людей
эгрегоров, правда, побочным эффектом являются, наоборот, как раз чисто
человеческие взаимодействия, и люди как будто этого не понимают и понимать не
хотят, словно назло и себе, и эгрегорам.
     Не