ии 
посели-
ли стадо шимпанзе и наблюдали за ним в течение нескольких лет, фиксируя 
происходя-
щее на кинопленке. Оказалось, что животные, хоть и в зачаточном состоянии, но 
обла-
дают структурным мышлением и даже способны изготавливать примитивные орудия 
труда. Фундаментальное отличие оказалось в том, что ни одно животное даже для 
пред-
ставителя своего вида никогда и ничего не сделает из сочувствия или сострадания.
 
Иными словами – животным альтруизм не присущ. Подруга вожака стаи многократно 
рожала от него детей, часами вычесывала блох и вообще заботилась о нем, как 
могла. Ко-
гда же она состарилась, ее «ничтоже сумняшеся» отодвинули в сторону. Появилась 
новая 
«жена» – сильная, молодая и привлекательная. И теперь уже она рожает вожаку 
детей и 
вычесывает блох. Ну что с них возьмешь – животное есть животное. Правда с 
человече-
ской точки зрения трудно понять то, что изгнание первой было воспринято ею как 
есте-
ственное. Она почему-то не бросилась к «предателю» с претензиями: «Я тебе всю 
жизнь 
отдала! Говорила мне мама...» То, что для человека является откровенной 
несправедли-
востью, животными воспринимается, как норма. Род должен быть продолжен и 
никаких 
претензий. Мало того, слабые и больные не требуют ни внимания, ни заботы. 
Состарив-
шись, они потихоньку отползают в сторону и умирают, опять же внешне не проявляя 

особых страданий и мучений. Но если человек – высокоразвитое животное и 
является 
всего лишь результатом длиннейшей цепи естественных биологических мутаций, то и 

ему, естественно, должен быть присущ не коллективизм, а эгоизм. Почему? Да 
потому, 
что чем меньше рядом конкурентов, тем больше у него шансов на обретение 
желаемых 
материальных благ. В трудные годы люди могли бы собираться в «стаи» или «стада»,
 но 
и здесь в полной мере должен был торжествовать принцип естественного отбора, 
глася-
щий, что сильный непременно должен отобрать пищу у слабого. Это нормально с 
точки 
зрения выживания вида, но человек почему-то делится со слабым, заботится о 
больных и 
стариках. Наверное потому, что он – Человек, а не животное! Что ж, скажете вы, 
ничего 
удивительного. Ведь животные существа примитивные... Но тогда почему в этих 
прими-
тивных существах на уровне инстинкта заложено то, что человеку доступно только 
в ре-
зультате колоссальных интеллектуальных и практических усилий?   14
Вопросы, на которые нет ответа 
Крошечная птичка славка, благодаря своему «автопилоту», способна не сбиваясь с 
курса в течение нескольких дней пересечь Атлантику на высоте 6 тыс. метров. 
Муравьи 
занимаются строительством, садоводством, животноводством и шитьем. Чайки 
опресня-
ют морскую воду. Угри генерируют и используют электричество. Летучие мыши 
владеют 
эхолокацией. Осы изготавливают бумагу. Осьминоги для перемещения используют 
реак-
тивный двигатель. Термиты строят кондиционеры. Но кто их всему этому обучил? 
Почему все 20 аминокислот, участвующих в образовании белков живых организмов, 
имеют только левую асси-метрию? 
Почему в атоме, являющемся подобием солнечной системы, орбиты электронов об-
разуют вокруг ядра объемную пространственную структуру, а планеты вокруг Солнца 

движутся строго в плоскости эклиптики? 
Стоп! Давайте все-таки попытаемся все эти многочисленные вопросы как-то систе-
матизировать. Итак: парадокс биологический. Возраст самых примитивных форм 
жизни 
на Земле равен возрасту самой Земли. Согласно логике теории эволюции, сначала в 
Кос-
мосе должна была возникнуть раскаленная масса, потом – остыть, затем появиться 
водо-
род, атмосфера, вода и т. д. Но первые признаки жизни возникли на Земле 
одновре-
менно с ней самой. Как только появился космический объект – планета