мации мы узнаем, что 
фиксированная звезда Алгол имела и до сих пор имеет отношение к обезглавливанию,
 но не задумываемся о том, при каких обстоятельствах в наше время мы можем 
лишиться головы или какой символический смысл скрывается за буквальным.
       Особенно специфическими эти значения становятся, когда мы начинаем 
узнавать, как знаки и планеты управляют теми или иными органами нашего тела, от 
макушки до пальцев ног. Мы рассматриваем страшноватые гравюры XV века, на 
которых изображен человек с вырезанным на груди лоскутом кожи, чтобы показать 
сердце, помеченное знаками Льва и Солнца, видим, как знак Девы путешествует по 
кишечнику, находим даже отдельные упоминания о менее важных внутренних органах 
— таких, как селезенка, которая, согласно некоторым схемам, подчиняется Сатурну.
 Это — наши органы, а “планеты находятся внутри”, как учил Парацельс. И в самом 
деле, мы ощущаем жизненно важное воздействие астрологии и неизменность 
положения вещей.1
       Термины и их значения всегда играли важную роль в приобретении чувства 
уверенности, потребности знать, кто мы такие и почему существуем: нашему 
мышлению необходимы ярлыки. Поскольку болезни стары как человечество, древним 
приходилось давать многочисленные объяснения с тех пор, как они начали 
сознавать самих себя. Вначале бытовало поверье, что болезни возникают не по 
естественным, а по сверхъестественным причинам, как результат козней 
недружелюбных духов и демонов. Требовалось создать силу, противодействующую 
магию, и обратить ее против этих сверхъестественных сил. Появлялись целые 
династии шаманов, а впоследствии, в период расцвета египетской культуры, — 
жрецов, которые боролись против болезней.
       В XV в. до н.э. греки преодолели критическую точку в развитии 
диагностики и лечения болезней: они стали считать болезни не порождением мира 
духов” а следствием естественных причин, работы организма, среды, окружающей 
мужчин и женщин. Чрезвычайно важное наследие того времени — труды Гиппократа 
(ок. 460 — 377 г. до н.э.). Он был великим наблюдателем, экспериментатором, 
автором трудов, учителем медицины, его этические принципы и общие практические 
рекомендации дошли до наших дней в виде “клятвы Гиппократа”, которую приносят 
врачи.
       Гиппократ первым из целителей начал записывать симптомы и собирать факты.
 Он тщательно обследовал больных и записывал данные своих наблюдений, избегая 
каких бы то ни было упоминаний о злых духах. При изучении болезней он 
руководствовался научными принципами. Ему принадлежат такие высказывания, как 
“общее истощение чаще всего встречается в возрасте от 18 до 35 пет; апоплексия 
(потеря сознания из-за повреждения артерий мозга) — в возрасте 40 — 60 лет. 
Беспричинная усталость свидетельствует о болезни”.
       Несмотря на то что Гиппократ возвестил начало эпохи реализма, 
представления греков о болезнях оставались ив вполне правильными: Аристотель 
считал, что нервы и сухожилия— это одно и то же, что по артериям проходит не 
кровь, а воздух (по-гречески слово “артерия” означает “путь для воздуха”), что 
слизь, текущая из носа, выделяется мозгом. После того как Греция утратила 
ведущее положение в мире, первые анатомические исследования были прекращены и 
забыты почти на 1800 лет.
       Благодаря Александру Македонскому греческая медицина получила 
распространение во всем просвещенном мире (ок. 336 — 323 гг. до н.э.); в каждой 
стране, завоеванной им, эти знания вступали в противоречие с местными 
суевериями и наблюдениями аборигенов: симптомы болезней получали ярлыки и 
объяснялись с помощью ссылок на планеты, цвета и числа. Римляне продолжали 
рассматривать медицину с позиций религии, приписывая влиянию конкретного бога 
или богини почти все симптомы заболеваний. Посредством религии, оккультных 
исследований и влияния арабской философии астрологические толкования постепенно 
придали европейской медицине новую ориентацию.
       Связующим звеном между Гиппократом, временами древних римлян, 
европейской средневековой культурой и эпохой Ренессанса стал греческий врач, 
служивший при дворе римского императора Марка Аврелия. Этого медика звали Гален 
(ок. 130 —ок. 200 гг. н.э.), что означает “миролюбивый”. Прежде чем стать 
врачом, он изучал философию и подобно Парацельсу 1200 лет спустя много 
путешествовал, самостоятельно узнавая условия жизни человека. Он изучал 
анатомию, в основном проводя вскрытия свиней и обезьян, чтобы разобраться в 
устройстве внутренних органов. Гален прославился тем, что успешно исцеляя 
опасные раны у гладиаторов. При дворе императора он был принят благодаря 
впечатляющим успехам в диагностике и хирургии; а также успешному излечению 
видных горожан и государственных деятелей.
       Влияние трудов Галена было таким заметным, что 1300 лет спустя, 
фламандский биолог Андреас Весалий (1514 —1564), прозванный “отцом анатомии”, 
написавший первую книгу по анатомии человека и открывший ранее неизвестные 
органы, в конце концов отказался поверить в собственные открытия, поскольку об 
этих органах не упоминал Гален. Когда Уильям Гарвей, врач короля Англии Карла 
II, открыл принцип кровообращения, он заявил, что ошибся, поскольку Гален 
придерживался иного мнения!
       Гален первым начал наглядную демонстрацию фактов. Он рассекал 
позвоночник животных, чтобы доказать, что причина паралича конечностей — 
повреждение нервов позвоночного столба. Гален доказал, что, когда мы дышим, 
сердце перекачивает кровь и что воздух поступает в легкие. Гален был первым 
великим экспериментатором, он разработал методологию диагностики.
       Из арабских стран в Центральную Европу шел мощный поток знаний, в 
котором преобладали сведения по астрологии. Арабские химики открыли такие 
вещества, как спирт, серная и азотная кислоты, азотнокислое серебро, 
двухлористая ртуть: основой химии слу