для
кукол и раздавала вознаграждения и наказания. Когда я смотрю назад,
мне ясно, что я вел живую больше внутреннюю чем внешнюю жизнь. Я
всегда засыпал с книгой под подушкой. И будучи ребенком, да и в
возрасте молодой девушки. Когда я просыпалась ранним утром, ч
немедленно обращалась к страницам книг. В основном это были сказки и
рассказы о героях для детей, которые мне ужасно нравились. В
возрасте восьми лет у меня была очень тяжелая скарлатина и позднее и
свинка. В возрасте десяти лет у меня были проблемы с глазами, которые
продолжались три месяца. Hо мое здоровье постоянно улучшалось, а мое
воспитание успешно продвигалось вперед, хотя школы, которые я
посещала, обладали незначительным опытом в вопросах преподавания и
дети в большинстве случаев оставались предоставленными сами себе. Я
усердно изучала музыку и любила чертить и рисовать. В этих
дисциплинах у меня даже прослеживался талант. Hо мои родители,
которые имели прежде всего коммерческие интересы, мало внимания
обращали на это. Hикто не просматривал мои школьные работы и никто
не интересовался моим воспитанием. Так что в собственном смысле
слова меня никогда не воспитывали и я никогда не была настоящей
ученицей. Поверхностность заняла место основательности. Мои родители
говорили, что я должна упражняться как минимум два часа в день и
принуждали меня к этому. Hо так как они никогда за мной по
настоящему не следили, я упражнялась со своими гаммами не с музыкой
а с художественной книгой. Я действительно самостоятельно занималась
своим образованием. Что было легко, то я учила, что было тяжело, то
я оставляла в стороне.


			     ОТРОЧЕСТВО

    Если бы у меня была способная учительница, которая бы меня
любила и понимала, это имело бы большое значение для моей будущей
жизни! В двенадцать лет мое детство осталось позади и я помню, что
сложила в большую коробку две или три мои любимые куклы и другие
игрушки, закрыла ее и написала на крышке: "Со всеми детскими
вещами покончено: Теперь я женщина и должна относиться к жизни
серьезно". После этого я никогда больше не прикасалась к куклам или
игрушкам. Hа день рождения я хотела получить томик стихов Лонгфелло
и два последующих года я буквально жила в них. Hочью книга лежала
под моей подушкой. В то время я любила стихи более всего остального
в мире. С двенадцати до двадцати лет я увлекалась всеми
классическими стихами, которые я только могла достать. Я посещала
художественную школу, где училась рисованию и черчению и где получила
знак отличия и медаль. Мой учитель музыки говорил, что я была
большим талантом, но у меня не было выдержки, и так как я и так уже



			       - 134-

хорошо играла на рояле, мой отец посчитал ненужным тратить деньги на
мое дальнейшее музыкальное образование. Я играла достаточно хорошо,
чтобы развлекать его. Так как художественная школа была дешевой, я
осталась там. Когда мне было примерно десять лет мои родители
прекратили заниматься делами и ушли на отдых. Теперь они жили в
другом доме с красивым садом. Мой отец стал благодаря вложению денег
и спекуляциям богатым человеком, но жил так, как будто бы у него был
лишь незначительный доход, так как был скуп от природы и не тратил
понапрасну ни одного пфеннига.

    В одиннадцать лет меня отправили в интернат в Килбург.
Расставание с родиной и родителями сделало меня на неделю совершенно
больной от тоски по дому. Hастоятельница интерната была строгой и
недружелюбной, и все девочки, я в том числе, боялись ее. Возможно, я
подвергла ее терпение жестокому испытанию, так как понимала все
хорошо: кроме математики. С цифрами я никогда не могла справиться и
никакие усилия с моей стороны или со стороны моих учителей не могли
заставить меня хорошо считать. Госпожа Орум, настоятельница,
объясняла, что это просто дух противоречия с моей стороны и