олее всего интересовался техническими 
возможностями разрешения поставленной перед ним задачи. К тому же власть 
Гитлера являлась вполне законной: он получил её конституционным путём на 
выборах. Германия оказалась униженной после Первой мировой, а Фердинанд Порше 
был немцем и это унизили его Фатерланд!
Вторую мировую войну вермахт начал уже на танках, разработанных в КБ Фердинанда 
Порше. Окрашенные в зловещий чёрный цвет бронированные машины с белыми крестами 
на башнях отлично зарекомендовали себя в боях и прошли Польшу, Францию, 
Голландию, Бельгию, Норвегию, Югославию, Грецию и раскалённую Африку, где 
сражался корпус Роммеля. Но в России коса нашла на камень — пушка танка Т-34, 
созданного советскими конструкторами, легко пробивала броню немецких танков, 
которые спешно начали перекрашивать в камуфляж. Зато уральская броня хорошо 
выдерживала прямое попадание немецкого снаряда. И «тридцатьчетвёрок» у русских 
становилось всё больше.
Фердинанда Порше пригласили в военную разведку: немцы давно охотились за 
секретами русской брони.
— Вы ездили в СССР, — прямо сказали разведчики известному конструктору. — Вы 
видели русские военные заводы: нам об этом прекрасно известно. Расскажите всё 
об их оборудовании, технологических секретах производства, о выплавке стали. 
Нас интересуют любые сведения.
И тут произошло нечто таинственное и загадочное, чему до сих пор нет никакого 
логического объяснения. Порше отказался давать сведения о русском военном 
производстве.
Официально он мотивировал свой отказ тем, что является коммерсантом, и русские, 
в своё время, предлагали ему чисто коммерческую сделку, в которой они 
практически стали его партнёрами. Так уж сложилось в жизни, что сделка не 
состоялась, но, тем не менее, конструктор не имеет никакого морального права 
разглашать сведения о коммерческом партнёре. Этот отказ — тайна и загадка 
Фердинанда Порше.
Если бы не постоянное благоволение к Порше самого фюрера, ждавшего от 
конструктора нового супертанка, способного легко побеждать на полях битв, то 
гордое молчание Фердинанда могло иметь для него самые трагические последствия. 
Однако всё обошлось, и позднее сотрудники спецслужб Третьего рейха конструктора 
более не тревожили.
В 1945 году переживший крах очередного поражения Германии, уже пожилой, Порше 
оказался во французской зоне оккупации. Возможно, если бы он попал в руки 
американцев, они быстренько вывезли бы его за океан, как многих других 
конструкторов из поверженной страны, но французы решили предать Фердинанда 
суду: его обвиняли в сотрудничестве с нацистами, создании тяжёлого вооружения 
для гитлеровского вермахта и использовании на военных заводах рабского труда 
заключённых концлагерей. Порше получил приличный срок и отбывал заключение во 
французской тюрьме.
Тут вновь происходят таинственные и загадочные события — совершенно неожиданно 
Порше получил помилование и его выпустили на свободу! Многие западные источники 
утверждают, что помилования добился сын конструктора: всё-таки, его отцу уже 
было под семьдесят. Но ряд осведомлённых экспертов полагают, что немалую роль в 
освобождении Порше сыграл… маршал Иосип Броз Тито.
Механик не забыл торжества победы вместе с водителем-конструктором. В то время 
отношения Тито и Сталина уже перестали быть тёплыми и в них возникла известная 
напряжённость, готовая перерасти в открытую враждебность. Зато Запад вовсю 
заигрывал с маршалом Тито — фигурой очень непростой, отличавшейся множеством 
«белых пятен» и загадок в биографии. Поэтому ему могли пойти навстречу в 
просьбе о смягчении участи Фердинанда Порше, который унёс с собой в небытие 
множество нераскрытых тайн и загадок.
Но, как бы там ни было, имя талантливого конструктора Фердинанда Порше навсегда 
вошло в Историю.



Арктические базы нацистских кригсмарине

В 1931 году сотрудничество СССР с Германией уже не было столь широким, как ещё 
два-три года назад, однако ещё весьма активно продолжалось во многих областях 
науки, техники и промышленного производства. Сотрудничали страны и в военной 
области. Поэтому советское руководство и представители госбезопасности не 
усмотрели ничего предосудительного в поступившем от немецкого воздухоплавателя 
Эккенера приглашении ряду советских учёных принять участие в воздушной 
арктической экспедиции.
Знаменитый немецкий воздухоплаватель и конструктор дирижаблей, которым прочили 
тогда огромное будущее, доктор Гуго Эккенер (1868–1954) 25 июня 1931 года 
прибыл на огромном дирижабле «Граф Цеппелин» в Ленинград. Северная столица 
России встречала его и ещё сорока двух немецких исследователей с оркестрами и 
большим воодушевлением. О предстоящей экспедиции много писали в газетах и 
вещали по радио.
Эккенер предполагал отправиться из Ленинграда над льдами Баренцева моря к Земле 
Франца-Иосифа, оттуда к Северной Земле, потом пролететь над полуостровом Таймыр 
и озером Таймыр, взять курс на Новую Землю, а оттуда возвратиться в Берлин. 
Советское руководство дало разрешение на полёты над территорией СССР. В те годы 
там лежала абсолютно безлюдная, лишённая не только какой бы то ни было 
промышленности, но даже практически человеческого жилья, дикая местность. 
Причём местность труднодоступная даже для авиации и дирижаблей, а судоходство в 
северных водах всегда являлось делом сложным и опасным. Поэтому в СССР полагали,
 что никаких секретов там никто узнать не может, а географические карты 
существуют независимо от полётов «Графа Цеппелина».
Принять участие в научной арктической экспедиции немцы пригласили бывшего 
начальника полярной экспедиции на ледоколе «Красин», состоявшейся в 1928 году, 
известного профессора Р. Л. Самойловича, специалиста по аэ