сезоне 1976/77 года. Набирая в среднем по 
32,8 очка и 13,3 отскока за игру, он привел «Сикамор» к рекордному результату 
за всю их историю – 25:3. Его юниорский сезон прошел в том же духе, поскольку 
возглавляемые Бёрдом «Сикаморы» достигли четвертьфиналов НИТ, а Бёрд оказался 
вторым среди снайперов в среднем с 30,0 очками за игру. Тем не менее и команда 
Индианы и Ларри Бёрд пребывали в безвестности, и об их достижениях знали лишь в 
той части света, что лежит на берегах Вобаша.
 Сезон 1978/79 года полностью преобразил эту картину. В том году птичка Бёрд 
действительно парила высоко, закончив год вторым среди снайперов и четвертым по 
подборам и заслужил титул лучшего баскетболиста года среди студентов. И в этом 
же самом году он в одиночку вывел из неизвестности собственную команду на 
первую позицию в национальном рейтинге, которую она сохраняла весь год, до 
финальной игры чемпионата НКАА с возглавлявшейся Мэджиком Джонсоном командой 
штата Мичиган. Имена Бёрда и Мэджика впервые прозвучали вместе. В первый, но не 
в последний раз.
 Со времени своего появления в НБА в 1979 году Ларри Бёрд и Мэджик Джонсон 
стали парой вечных соперников, и соперничество это было из тех, которые 
освещают собой весь спорт. Но если внимание всей прессы было обращено к одному 
из них, другой пребывал спокойным и невозмутимым перед лицом публики. Это 
сделалось явным вечером 6 апреля 1979 года, когда большой парень из маленького 
индианского города, наделенного странным именем, впервые ступил ногой на почву 
большого города, где говорят со странным акцентом, – то есть Бостона.
 Президент «Кельтов» Ред Ауэрбах вспоминает, что, лишь глянув на эту физиономию,
 очень гармонировавшую с амбаром и вывеской, на которой краснокожий жует табак, 
он подумал: «Ну и деревенщина». Деревенщина или нет, но Ауэрбах понимал, что 
Ларри Бёрд представляет собой будущее команды, на счету которой было 29 побед 
при 53 поражениях. Отступать было некуда, и в тот вечер Бёрд подписал свой 
первый контракт с «Селтикс», а потом Ауэрбах повез молодого человека в «Бостон 
Гарден», чтобы представить его болельщикам, собравшимся, чтобы посмотреть на 
него, но не команде, которая вполне предсказуемым образом вновь проиграла. 
Журналисты пытались выудить что-либо из самого нового «Кельта», однако им 
пришлось ловить буквально каждое отпущенное им слово, поскольку молодой человек 
вещал чрезвычайно короткими фразами, рядом с которыми школьный пример из 
учебника грамматики показался бы многословным.
 После игры утомленный вниманием Бёрд отправился прочь – на поиски местной 
флоры и фауны. Примерно в первом часу ночи помощники генерального менеджера 
Джеффу Когену позвонили домой затем, чтобы он немедленно явился и забрал самого 
нового члена команды, который умудрился отыскать водопой в одном из самых 
жестких соседних районов Бостона. Отправившись курьерским поездом в указанное 
место, Коген обнаружил там к собственному удивлению «Бёрда возле стойки, рядом 
с этими парнями, в своем комбинезоне, кепке, веселого и на своем месте. Он 
удивительным образом соответствовал обстановке. У него уже появились 
болельщики».
 Игрок, называвший себя «Гик из Френч-Лик», также превосходно вписался в свою 
новую команду, неким алхимическим образом преобразив «Кельтов» в 
команду-победительницу. В течение первого года, проведенного им в команде, 
«Селтикс» стал самой победоносной командой лиги, а Бёрд был удостоен НБА звания 
новичка года за ту роль, которую он сыграл в преображении команды. На бис он 
привел «Кельтов» к титулу чемпионов НБА на следующий год. И начиная с этого 
мгновения игрок, которого пресса называла «Легендарным Ларри», продолжал 
переписывать эту легенду каждый год, да так, что к 1986 году, седьмому 
проведенному им в НБА, опрос далласской газетой шестидесяти ведущих 
специалистов в области баскетбола назвал Бёрда лучшим из нападающих, когда-либо 
игравших в эту игру.
 Точное описание Ларри Бёрда невозможно составить, пользуясь одними словами. 
Однако стоит все же изобразить несколько сцен – выбранных среди многих и скорее 
выгравированных, чем нарисованных красками в памяти очевидцев.
 Ксавье Макдэниэл, Икс из «Суперсоникс», вспоминает встречу между Сиэтлом и 
Бостоном, когда при ничейном счете был объявлен тайм-аут, и Бёрд крикнул ему: 
«Я сейчас вернусь на площадку и забью вот с этого места!», указав на точку на 
паркете очень далеко от кольца, а потом выполнил свое обещание после 
возобновления игры. Признавая, что «подобно гимнасту я выполняю суперсложные 
элементы», Бёрд выполнял броски обеими руками – он пишет и ест левой рукой – и 
иногда кричал противникам: «Бросаю левой!», выпуская мяч из руки и чаще всего с 
удовлетворением наблюдая, как снаряд опускается в корзину. Журналист Фред 
Кербер вспоминает одну из встреч «Олл Старз», когда Бёрд положил «свой» мяч 
броском с расстояния двадцать три фута девять дюймов, что сделало его, по 
словам «Спортс Иллюстрэйтед», «Королем трехочковых бросков». Интересно, что, 
бросая кирпич за кирпичом, бормоча что-то под нос, Бёрд оглянулся на крохотную 
кучку репортеров, стоявших около площадки, и сказал, что-то вроде того, что ему 
нужен стимул. Один из перепачканных чернилами бумагомарак, готовый услужить, 
предложил пари в 10 долларов на следующий бросок Бёрда. Бёрд обдумывал 
предложение меньше времени, чем нужно, чтобы прочитать это предложение, а потом 
развернулся и бросил, да так точно, что мяч чисто вошел в кольцо. А потом две 
горизонтальные щелочки, которыми он обычно пользовался вместо глаз, зажглись 
радостным огоньком, улыбка расползлась по его лицу, и он сказал: «Вот так бы и 
всегда».
 Пасы его были настолько точными, что астроном Карл Саган говаривал: «Ларри 
Бёрд отдает только математически выверенные передачи». Товарищ по команде 
Деннис Джонсон, считавший, что Бёрд и Мэджик преобразили профессиональный 
баскетбол в командную игру, помнит