красно понимал, что быстрый отрыв 
эквивалентен победе в новом уравнении баскетбола, выведенном НБА. То есть ему 
была необходима чека для своего колеса. И таковой чекой, по его мнению, должен 
был стать Билл Рассел.
 Однако Ауэрбаху нужно было ответить на два вопроса, чтобы до исполнения своей 
мечты. Во-первых, «Селтикс» значился шестым в списке приближающегося драфта, и 
его опережали две команды, выражавшие свою заинтересованность в приобретении 
Рассела: право первого выбора принадлежало Рочестеру, за ним шел Миннеаполис, 
искавший преемника недавно отошедшему от дел Джорджу Майкену. Вторую проблему 
представлял собой сам Рассел. Дело в том, что Билл Рассел был человеком гордым 
и имел собственные планы. И планы эти включали в себя не только поездку в 
олимпийский Мельбурн 1956 года, игры в котором должны были начаться, когда 
сезон в НБА находился в полном разгаре. Более того – он хотел иметь дело с НБА 
лишь на собственных условиях, а не на тех, которые предлагала эта ассоциация. К 
тому же он уже располагал предложением от команды «Гарлем Глобтроттерс», 
которое называл роскошным, хотя, по правде говоря, контракт не был столь уж 
щедр.
 Однако все кусочки сложились в единое целое по плану Ауэрбаха. Во-первых, 
Рочестер, не ознакомившись с содержимым бутылки, остался неудовлетворенным ее 
внешним видом, и предпочел Расселу Сихуго Грина из Дукуэски. Потом Сент-Луис, 
шедший в списке вторым, также миновал Рассела, поскольку уже заручился услугами 
Боба Петтита и не располагал достаточными деньгами для покупки Рассела. К тому 
же Рассел совершенно не стремился в Сент-Луис: самый южный из всех городов НБА 
в пятидесятые годы едва ли мог представить собой гостеприимное место для 
чернокожего атлета. Посему Ауэрбах, не снимая шляпы, с сигарой в зубах, 
предложил «Ястребам» сделку: «простого» Эда Маколея, бывшего центровым 
«Кельтов» последние шесть лет, и выпускника Сент-Луисского университета 
форварда-новичка Клиффа Хагана за права на Рассела.
 Хлеб, который Ауэрбах пустил по водам, вернулся к нему пудингом. Но лишь после 
того как Рассел выступил на Олимпийских играх. Когда Рассел впервые вышел на 
площадку за «Селтикс» 22 декабря 1956 года, Бостон имел 16 побед при 8 
поражениях. В той первой игре – по иронии судьбы против Сент-Луиса – он провел 
на поле 21 минуту, подобрал 16 отскоков, набрал 6 очков, внеся тем самым свой 
вклад в победу «Кельтов» над «Ястребами» со счетом 95:93. А в течение 
последующих сорока восьми игр Рассел вносил новое измерение в суть 
профессионального баскетбола, не просто принимая участие в постановке игры, но 
продумывая их, сооружая, а потом полностью оркеструя. Имея огромные руки, как 
бы существовавшие самостоятельно от тела, и обладая прыжком, подвластным разве 
что авиационным диспетчерам, Рассел доминировал на паркете, привнеся в игру 
новую «тонкость» и выплясывая фанданго на пальцах ног игроков противника. Кроме 
того, он изобрел «сандвич Уилсона», посылая мяч прямо в лица ошеломленных 
снайперов противника, заставляя их собирать зубы с паркета, запивая утрату 
бромной микстурой. В итоге он возглавил список НБА по подбору за игру с 
показателем 19,6, а «Кельты» выиграли свой первый чемпионат НБА, обойдя Эда 
Маколея, Клиффа Хагана и «Ястребов» из Сент-Луиса.
 На второй год Рассел доказал свой потенциал, снова возглавив список лиг по 
подбору, на сей раз при 22,7 подборах за игру, а «Кельты» опять встретились в 
финале с теми же «Ястребами» из Сент-Луиса. В первой же игре серии Рассел 
повредил лодыжку, что существенным образом ограничило его подвижность. И без 
него «Селтикс» проиграл три из четырех оставшихся игр. А с ними и чемпионат.
 Если вы вели статистику, то знаете, что в 1958—1959 годах произошло 
официальное начало так называемой династии «Кельтов». Рассел доминировал на 
площадке, а соперники – включая только что появившегося Уилта Чемберлена – 
расползались от него словно червяки, едва попытавшись воспрепятствовать быстрым 
прорывам Коуси и Шармана. И «Кельты» победили в лиге с рекордом сезона, а потом 
опередили «Воинов» и «Ястребов» в чемпионате.
 В последующие семь сезонов Рассел и «Селтикс» доминировали в лиге, пользуясь 
настойчивой и упорной обороной. Человек, которого известный форвард и остряк 
НБА Том Мешери назвал «Бородатым Орлом» [34] , играл элегантно и с нахальством, 
выполняя роль коня-коренника, квартербека в чемпионской запряжке и приводя свою 
команду к беспрецедентной полосе побед.
 Но, как бывает всегда, закончилась и эта полоса, и «Селтикс» начал уже новый 
этап, поменьше, на сей раз с Расселом в качестве главного тренера. Первый 
чернокожий тренер во всей истории спорта победил еще в двух чемпионатах, что 
дало ему одиннадцать побед за тринадцать лет, а потом ушел победителем – каким 
и пришел в спорт.
 Измерить величие атлета можно, лишь подытожив его личные достижения, его 
рекорды. Еще можно подсчитать его чемпионские титулы. И если вы надумаете 
сосчитать знамена, висящие на балках Бостонского Гардена, и вспомните, что 
многие из них своим появлением обязаны одному человеку, Биллу Расселу, то 
поймете, что у этого гордого игрока были все причины для гордости, так как он 
был одним из величайших спортсменов всех времен.




 СЭММИ БОУ
  (родился в 1914 г.) 


 Достаточно бросить взгляд на любу