были часы. Золотые часы. Карманные часы. И если 
быть точным – часы фирмы «Элджин». «В честь этой фирмы он и выбрал мне имя», – 
утверждал Бейлор впоследствии. И это было вполне справедливо, поскольку в 
последующие годы Элджин Бейлор работал на баскетбольной площадке с точностью 
часового механизма.
 Однако на то чтобы стать звездой, Элджину потребуется время. Родившийся в 
столичном округе Вашингтон во времена, предшествовавшие интеграции рас, юный 
Элджин остался незамеченным восточным баскетбольным сообществом, даже невзирая 
на то, что мог похвастать попаданием в городскую баскетбольную сборную. И тут 
вмешавшаяся судьба предложила ему окольный путь – через занятия футболом.
 Случилось так, что один из старых приятелей Элджина, Уоррен Вильямс, 
отправился в небольшой колледж в Айдахо, чтобы учиться там и играть в футбол. 
Когда его спросили, не знает ли он на востоке других хороших футболистов, 
Вильямс ответил, что знает очень сильного игрока по имени Элджин Бейлор и что 
лучшего найти сложно – хотя весь футбольный опыт Бейлора ограничивался 
несколькими играми с приятелями за клуб «Ребята Северо-запада».
 Итак, Элджин отправился в столичный город Колдуэлл, Айдахо, чтобы стать одним 
из 485 студентов колледжа. Оказавшись там через две недели после начала 
предсезонной подготовки, он сразу же выгрузился из поезда под дождь. После трех 
дней непрерывных дождей команда перебралась в спортивный зал, где Элджин играл 
в баскетбол вместе с товарищами по команде. Примерно на четвертый день, 
согласно воспоминаниям Элджина, тренер, отнюдь не случайно оказавшийся также 
тренером баскетболистов, подошел к нему и сказал: «А я и не знал, что ты умеешь 
играть в баскетбол». Бейлор ответил: «Но вы и не спрашивали». Тогда тренер, 
отлично понимавший, какой вид спорта обеспечивает наличие масла на его куске 
хлеба, спросил у Бейлора, не предпочтет ли он в таком случае баскетбол футболу. 
«Отлично, – сказал Бейлор. – Буду играть в баскетбол». На этом его футбольная 
карьера закончилась и началась баскетбольная.
 Но фортуна еще не закончила свои дела с Элджином. Во всяком случае пока. Дело 
в том, что однажды вечером, после завершения своего первого сезона, когда 
Элджин ходил по коридорам спального корпуса, до внимательного уха молодого 
человека донеслось не что иное, как радиорепортаж о финальной встрече 1955 года 
НКАА между Сан-Франциско и Ласаллем. Бейлор уселся послушать репортаж, 
казавшийся таким ярким и наглядным. «Я читал о Томе Гоула и Билле Расселе в 
газетах, но слышать рассказ об игре по радио было все равно, что видеть ее 
собственными глазами, – вспоминал Бейлор. – Я буквально видел, как они 
перехватывали броски, подбирали отскоки и забрасывали мячи. Впечатление было 
настолько волнующим, что превосходило любую виденную мной игру. И слушая 
комментатора, я сказал себе: "А хорошо было бы поиграть в чемпионате НКАА 
(Национальной студенческой спортивной ассоциации США)"».
 Этот полет мысли привел его к следующей идее: неплохо бы перевестись в колледж,
 предпочтительно на Северо-западе, где играют в большой баскетбол. Он разослал 
прошения, и желание его исполнилось – Элджин получил согласие университета 
города Сиэтла. И за следующие более чем три года Элджин привел «Вождей» к 
рекордным 66 победам при 21 поражении, его вихляющая манера вести мяч и 
невероятные броски из прыжка поражали зрителей.
 На третьем году выступления реализовалась и другая часть желания Элджина: 
играть в чемпионате НКАА. Совершая ходы внутри ходов, Бейлор продолжал удивлять,
 изумлять и потрясать зрителей и вывел Сиэтл в соревнование, тогда еще не 
носившее имени «Финальной четверки». В полуфинальной встрече с командой штата 
Канзас он выкинул фокус, который его бывший тренер, Эл Брайтмен, назвал «самой 
прохиндейской штучкой из всех, которые я видел в его исполнении. Канзасец Боб 
Бузер шел на него головой вперед. Элджин стукнул мячом в голову Бузера, потом 
обвел его и отправился прямо к корзине. Он поступил так потому, что этого 
требовала логика мгновения. И он был прав». Элджин еще не раз оказывался 
«правым», и, хотя Сиэтл уступил Кентукки в финальной серии, он был назван самым 
ценным игроком турнира, забросив 135 очков в пяти играх. Учитывая 
общеамериканскую известность, это делало его первым кандидатом на повышение в 
классе в 1958 году.
 «Миннеаполис Лейкерс» являлись тогда слабейшим звеном в НБА, команда 
балансировала на грани банкротства и полной неизвестности. Нищая, ничем не 
примечательная команда, ничем не блиставшая в сезоне 1957/58 года, могла 
похвастать лишь 19 победами при 53 поражениях. Команда нуждалась в любой помощи 
– и в первую очередь на площадке. И помощь эта явилась в лице Элджина Бейлора, 
подписавшего с больной «Лейкерс» контракт на значительную по тогдашним меркам 
сумму в 20000 долларов.
 Бейлор прибыл в тренировочный лагерь «Лейкерс». Впоследствии он вспоминал свои 
тогдашние впечатления: «Мне никогда в жизни не приходилось видеть сразу столько 
рослых людей. В колледже можно увидеть одного-двух длинных парней, но они 
обычно не наделены необходимыми физическими способностями. А там, в 
тренировочном лагере, когда я увидел этих верзил, то усомнился в том, что сумею 
чего-то добиться. Но уже после первой тренировки я ощутил, что ничем не уступаю 
им».
 Нет, он был лучше. Много лучше. Начиная с самой первой игры с «Цинциннати 
Ройялс», Элджин стал вносить погашающие платежи – с процентом – на вложение в 
него 20000 долларов, забросив 25 очков. В другой игре против «Ройялс» он набрал 
55 очков, показав самый высокий результат того сезона в одной игре. Похожий 
отчасти на св. Витта и отчасти на св. Павла, он исполнял больше вариаций на 
тему, чем удалось бы придумать сам