дж играл в профессиональный футбол. Джордж 
Хейлес, его тренер и собрат по команде, сказал о Грейндже: «Он был величайшим 
раннером во всей истории игры до того, как повредил колено, а потом стал столь 
же отменным защитником».
 Таким был Ред Грейндж, наполовину человек, наполовину миф – и во всем 
футболист.




 ОСКАР РОБЕРТСОН
  (родился в 1938 г.) 


 Оскар Палмер Робертсон сделал для баскетбола то, что Дега сделал для балерин, 
Ван Гог для подсолнечников, а Уорхол [21] для консервных банок. Искусный 
художник, палитра которого обладала невероятным обилием красок, Робертсон мог 
не экономить их, создавая от игры к игре новые шедевры.
 Человек, которого звали «Большим О», был наиболее разносторонним среди всех 
выходивших на площадку игроков, представляя собой идеального до последней 
черточки баскетболиста, обладавшего набором достоинств, значительно 
превосходящих все, что обычно выпадает на долю одного атлета. Вырисовывая 
картинку с той точностью, которую можно позволить себе в энциклопедическом 
издании, можно сказать, что Робертсон обладал не только убийственно точным 
броском, но и способностью создать самую выгодную возможность для себя и для 
своих товарищей по команде точными пасами к корзине или сетью передач, когда 
мяч снует по площадке точно нитка за иголкой. В обороне он умел работать на 
подборе не хуже любого нападающего и действовать как защитник с большой буквы. 
Вот вам облик идеального игрока.
 Ред Ауэрбах, начинавший во времена, последовавшие сразу после того как Адам 
услышал голос разносчика яблок, сказал о талантах Робертсона: «Он настолько 
велик, что это даже пугает меня. Рядом с ним некого поставить». А его тренер, 
легендарный Джо Лапчик, однажды сказал: «Такого, как он, никогда не было».
 Парень, из которого вырос «Большой О», корнями своими уходит в Индианаполис, в 
школу «Криспус Аттукс», школу для чернокожих, названную в честь первого 
американца, погибшего в революционной войне. Робертсон привел свою команду к 
сорока пяти победам подряд, причем команда впервые провела сложный сезон без 
поражений, к двум подряд званиям чемпиона штата – к которым следует добавить 39 
очков в финальном турнире его выпускного года. Окончив школу со славой, 
Робертсон мог выбирать для своего будущего любую из самых знаменитых 
баскетбольных команд, стремившихся заполучить его в свои ряды. Но он выбрал 
ничем не примечательный Университет Цинциннати, «потому что не хотел уезжать 
далеко от дома и потому что он предоставлял возможность и учиться и работать».
 Таким образом, проводя часть времени в качестве студента, а часть – в качестве 
оператора-вычислителя в «Электрогазовой компании Цинциннати» и при этом 
постоянно играя в баскетбол за университетскую команду «Цинциннатские Панды», 
Робертсон более чем оправдал проявленное прессой внимание к его разнообразным 
талантам. Трижды став лучшим баскетболистом Америки и лучшим игроком года, 
Робертсон три года подряд при средней результативности 33,8 очка за игру 
возглавлял национальный список снайперов, поставив при этом четырнадцать 
рекордов дивизионов НКАА, и среди них – вечный рекорд результативности.
 При росте 198 см и весе 98 кг Робертсон обладал таким набором талантов – 
умением бросать, подбирать отскоки и пасовать, не говоря уже о дриблинге, 
который привлекал внимание любителей баскетбольных деликатесов. Тренер команды 
Нью-Йоркского университета Лу Россини, чьи подопечные были повергнуты командой 
одного человека, мог только качать головой и говорить: «Его можно остановить, 
только приставив к нему четверых игроков, а пятый пусть заботится о всех прочих 
игроках Цинциннати. Но и это может не сработать!»
 Знаменитый канзасский тренер Фог Аллен назвал его «величайшим игроком в 
истории среди всех спортсменов его роста».
 Робертсон также приобрел репутацию «баскетбольного Кальвина Кулиджа» [22] в 
связи с умением держаться сдержанно и перед лицом раздраженной публики. После 
того как во время своего первого визита в «Мэдисон Сквер Гарден» он набрал 56 
очков, нью-йоркские спортивные журналисты набились в раздевалку Цинциннати, 
стремясь до кончиков сточить свои карандаши записями и заметками по поводу 
выступления нового феномена. Один из писак спросил у Робертсона, что тот думает 
по поводу установленного им рекорда результативности. Экономя каждое слово, как 
нищий последний медяк, Робертсон едва выдавил: «Я рад». В другой раз, когда он 
набрал 62 очка в матче против «Норт Техас Стейт», его спросили о том, как он 
себя теперь чувствует. На сей раз Оскар раскошелился еще на одно слово: «Мне 
было весело». После, уже на старшем курсе, Оскару подарили мяч, после того как 
он побил общий студенческий трехгодичный рекорд результативности. Оскар 
воздержался от всякого пустословия – он просто взял мяч и удалился с площадки, 
не произнеся ни звука.
 Однако «Цинциннати Ройялс» нужен был не оратор, им нужен был игрок. За 
последние три года, пока университетская команда вместе с Робертсоном трудилась 
на другой стороне города, профессиональные представители города в НБА привлекли 
только пятьдесят восемь тысяч зрителей на свои тридцать домашних игр. И посему, 
опережая шерифа на один шаг, «Ройялс» воспользовались своим территориальным 
правом и забрали себе Робертсона в первом круге драфта НБА 1960 года.
 «Ройялс» получили при этом мастер