ю посылая мяч открывающимся товарищам по 
команде.
 Его преображение из мальчика на посылках в элегантного и яркого игрока 
продолжалось; теперь он украсил свою игру ошеломляющими ударами головой, 
ударами с лету, и – вершина его таланта – в падении через себя. На втором году 
пребывания в команде он приобрел известность, а с нею получил и имя Пеле, 
которым его наградили восхищенные болельщики, присвоившие ему божественное имя, 
потому что он и играл как бог.
 Пеле продолжал воспламенять души бразильцев, сделав «Сантос» чемпионом лиги в 
первые свои шесть сезонов, в среднем забивая по голу (абсолютно немыслимая 
вещь) за игру. Однако в наибольшей мере его потенциал выявил проводящийся раз в 
четыре года Кубок мира, обладателем которого в 1958 и 1962 годах во многом 
благодаря его стараниям становилась сборная Бразилии. И когда три итальянских 
клуба соединенными усилиями собрали более 2 миллионов долларов на покупку Пеле 
у «Сантоса», сделку отменил сам президент Бразилии, объявивший вслух то, что 
было и так известно всякому, что Пеле является «национальным достоянием».
 После вызванного травмой перерыва Пеле привел к беспрецедентной третьей победе 
сборную Бразилии и в 1970 году. До этого 20 ноября 1969 года в своем 909-м 
матче на высшем уровне Пеле забил свой тысячный гол. А потом пришла пора 
расставания с футбольным мячом.
 Уход Пеле с зеленого поля оплакивала вся страна. Тренер «Сантоса» со слезами 
на глазах и качая в горести головой, приговаривал: «Теперь люди будут говорить 
своим детям: "Какая жалость, ты не видел, как играл Пеле"».
 Однако миллионы зрителей вновь увидели Пеле, на сей раз вышедшего на 
величайшую спортивную арену мира: на футбольные поля Америки. Компания «Уорнер 
Коммуникейшнз», надеясь на то, что появление на поле Пеле станет тем первым 
камнем, который взбаламутит стоячие воды европейского футбола в этой стране, 
подписала с ним контракт на сумму 4 миллиона 700 тысяч долларов за три года 
выступлений и 100 матчей.
 Пеле ушел из футбола, отдав ему двадцать один год жизни и забив 1281 гол. 
Прощание с ним состоялось перед лицом ревущей толпы на стадионе «Джайентс» в 
Мидоулендс, Нью-Джерси. Он шел по беговой дорожке вокруг футбольного поля, 
размахивая футболкой над головой, и один из зрителей, находившихся в тот вечер 
на трибунах, заполненных более чем пятидесятитысячной толпой, Мохаммед Али, 
смотрел на происходящее и удивлялся: «Теперь я понимаю… он более велик, чем я!»




 ЭРНИ НЕВЕРС
  (1902—1976) 


 С того мгновения, когда Адам и Ева вкусили яблочка, лишь Эрни Неверс [16] 
обладал тремя спортивными ипостасями, играя в футбол, бейсбол и баскетбол на 
уровне первой национальной лиги.
 Неверс, рост которого составлял шесть футов и один дюйм, до сих пор остается 
истинной «суперзвездой», загоревшейся задолго до того, как подвизающиеся в 
дешевых журнальчиках писаки стали навешивать подобный ярлык на каждого 
мало-мальски заметного спортсмена.
 Слушая рассказы уже немногочисленных и сильно полысевших болельщиков той поры 
о легендарных подвигах этого современного Пола Баньяна [17] , легко усомниться 
и с недоверием покачать головой. Тем не менее Неверс был именно таким, как о 
нем говорят: 90-килограммовый атлет, сильная челюсть, лохматые светлые волосы, 
похожий скорее на средневекового викинга. Обладая неутолимой жаждой борьбы, 
Неверс в Стэнфордском университете был капитаном футбольной и баскетбольной 
команд, играл питчером и правым филдером за бейсбольную команду, ну а в 
свободное время метал диск за университетскую легкоатлетическую сборную.
 Однако хотя список его подвигов достаточно обширен, этому феномену иногда с 
трудом удавалось совместить все свои обязанности. Рассказывают, что однажды 
апрельским днем Неверс играл питчером за «Стэнфордских Кардиналов» точно в то 
же самое время, когда его легкоатлетическая команда проводила свой матч. Неверс 
выпутался из ситуации самым простым способом: оказавшись вне игры во время 
первой подачи, он во всех бейсбольных регалиях бросился бегом на 
легкоатлетический стадион, чтобы принять участие в метании диска. Он появился 
как раз тогда, когда судья выкрикнул его фамилию, приглашая к снаряду, и, 
запыхавшись, без разминки, при форме и щитках, взял в руки металлический диск, 
закрутился на месте и швырнул его в воздух. После, не ожидая окончания полета, 
он помчался назад и успел как раз к своей очереди подавать.
 Его тренер по бейсболу немедленно предъявил атлету ультиматум: «Бейсбол или 
легкая атлетика, только не все сразу!» Неверс выбрал бейсбол, немало 
разочаровав этим своего тренера по легкой атлетике, который провел весь остаток 
встречи в поисках своей находящейся в самоволке звезды, единственным броском 
добившейся третьего места. Бейсбольный тренер Гарри Уолтер, набивший шишки и 
синяки в матчах Главной лиги, разглядел в парне бейсболиста.
 На баскетбольной площадке Неверс соединял силу, гибкость, рефлексы с кое-каким 
нововведением, внесенным им в игру: броском крюком из-за головы, что сделало 
его в глазах многих людей одним из лучших баскетболистов в истории Стэнфорда. 
(Вторым был Хэнк Луизетти, владелец прав на бросок одной рукой с опоры.)
 Однако все это служило для Неверса лишь приправой к его любимому занятию – 
футболу. Ибо Эрни Неверс был пронз