| |
лся другой дедушка, Бобби Риггс. Выпрыгнув,
он вручил Билли Джин свою конфету. В свою очередь она поднесла сопернику
крохотного поросенка по имени «Лоример Торопыга», явно удостоенного этого имени
в честь Роберта Лоримера Риггса.
После обмена приветствиями и обязательного телеинтервью соперники отправились
бросать жребий, чтобы определить, кому подавать первым. Билли Джин превратилась
в само воплощение деловитости, она поглядывала из-за своих очков с самым
серьезным видом, словно говоря:
«не-морочь-мне-голову-Джек-не-на-таковскую-напал». У нее колени не тряслись,
хотя Риггс вел себя развязно.
Билли Джин выиграла жребий. И первую подачу. Она выиграла первый гейм
ослепительным бэкхендом. Риггс проиграл второй гейм из-за двойной ошибки.
Трудно было поверить глазам, спесь явно сходила с него! Сняв жилет, Риггс
отправился в кресло сбоку площадки, чтобы ему помассировали ноги. Омолодившись
таким образом, он выиграл подачу Билли Джин в третьем гейме. Но эта удача стала
для него не только первой, но и последней, поскольку Билли Джин отвечала на его
мягкие, коварные удары, то посылая мячи в угол, то чередуя их могучими ударами,
всякий раз застававшими его врасплох. Билли Джин успешно довела первый сет до
победы, 6:4. Второй оказался примерно таким же, и Кинг победила, 6:3. А потом
был третий, поскольку матч продолжался до трех побед. Риггс допустил двойную
ошибку на подаче, а потом ответил слабым бэкхендом, послав мяч в сетку. И все
закончилось! Билли Джин запустила ракетку под своды арены, и явно уставший
старик с трудом, не с первой попытки, перепрыгнул через сетку, чтобы поздравить
ее.
Билли Джин Кинг также кое-что перепрыгнула, ею был совершен прыжок через два
мира, спорта и привычки. Эта спортсменка по воле Судьбы вывела женский теннис
на центральный корт. И этим занесла свое имя в анналы истории.
ГЛЕНН КАННИНГЭМ
(1909—1988)
Когда терзавшая двадцатые годы лихорадка завершилась крахом, начавшим
тревожные тридцатые, «американская мечта» превратилась в кошмар, приунывшие
люди принялись искать героев, способных пробудить в них надежду. И самым
невероятным героем этих блеклых лет, известных нам как Депрессия, стал
обыкновенный человек, которого мог идентифицировать с собой всякий простой
американец, человек, который преодолел все невзгоды и добился высоких
результатов в своей сфере деятельности: Гленн Каннингэм.
Человек, получивший в духе того времени жутковатое прозвище «Галопирующий
Гленн», был любим спортивными болельщиками за яркость и отвагу, делавшие его
среди бегунов подобием Бейба Рата.
Каннингэму пришлось обретать свою отвагу достаточно сложно: в юности он
получил тяжелые ожоги ног во время пожара, приключившегося в его канзасской
школе. Не став тратить время на вылеживание под толстым одеялом – а также на
мысли о грозившей ему ампутации, молодой Гленн вместо этого обратил свои
надежды к бегу. С жестокой настойчивостью и утомительным усердием он укреплял
ноги и восстанавливал в них кровообращение – хотя проблемы с сосудами будут
досаждать ему до конца дней. И когда он ворвался на национальную спортивную
арену, победив в первенстве ААЮ 1932 года на дистанции 1500 метров, стало ясным,
что его старания увенчались успехом.
Став всего лишь четвертым в беге на 1500 метров на Олимпийских играх 1932 года,
Каннингэм вернулся к победам в 1933 году, победив сразу на дистанциях 1500 и
800 метров на первенстве ААЮ, кстати, впервые сделав подобный дубль после 1919
года.
В 1934-м мир спорта находился в тисках депрессии, посещаемость соревнований
падала, и герои обнаруживались нечасто. Но в легкой атлетике герой как раз был
– Гленн Каннингэм. Организаторы легкоатлетических соревнований стояли в очереди,
чтобы пригласить его на свою дорожку. Одним из них был учредитель «Мэдисон
Сквер Гарден», Бакстер Майл, сведший Каннингэма с «гордостью Принстона» Биллом
Бонтроном в забеге, который пресса окрестила «Милей столетия». Соревнование
между ними было настолько разрекламировано, что февральским вечером вокруг зала
собралась такая толпа, что нью-йоркской конной полиции пришлось основательно
потрудиться, удерживая рвавшихся внутрь болельщиков.
Когда Каннингэм появился из раздевалки для разминки – ему нужно было для нее
дополнительное время, чтобы как следует разогреть ноги, – собравшаяся публика
повскакала с мест в таком возбуждении, что начало соревнований пришлось
задержать. Публика успокоилась только после того, как пистолет стартера дал
сигнал к началу забега, но тут же вновь взорвалась криками. И Каннингэм и
Бонтрон держались позади на первых шести кругах из одиннадцати, позволив другим
задавать темп. Свой ход они сделали на седьмом круге, когда Каннингэм
решительными широкими шагами переместился вперед. Продолжая лидировать, он
первым выбежал на последний круг и попытался нейтрализовать финишный рывок
Бонтрона, однако тот догнал его на последнем вираже и финишировал, обойдя
Каннингэма на несколько сантиметров, причем оба закончили дистанцию со временем
4:14,0.
Той же весной короли американского бега встретились еще раз – в чемпионате ААЮ
в крытых помещениях, на сей раз в
|
|
