28 июня 1914 года студентом Принципом в Сараево был убит эрцгерцог Франц 
Фердинанд, наследник австро-венгерского престола. После этого события начали 
развиваться с кинематографической быстротой. Обмены нотами, ультиматумы, 
сведения о призыве резервистов, о мобилизации приходили со всех сторон.
    23 июля Австро-Венгрия направила Сербии ультиматум, на который в 6 часов 
вечера 25 июля был получен "неудовлетворительный ответ", после чего была 
объявлена всеобщая мобилизация. Австро-венгерские спецслужбы восприняли это как 
сигнал о начале войны и приступили к реализации плана операций, намеченных на 
этот случай. Уже 21 июля галицийские разведывательные пункты получили 
распоряжение о переправке через границу взрывчатых веществ для взрыва русских 
мостов. Затем начались операции против Сербии: организация восстания македонцев 
в Ново-Сербии; агитация против войны среди рекрутов; организация диверсий на 
железных дорогах, ведущих от Салоник в Сербию. Против этой важной для сербов 
коммуникации, по которой доставлялось из Франции вооружение, были направлены 
албанские и турецкие отряды из Албании и македонские четники (партизаны). Была 
попытка включить в действие македонский комитет в Болгарии для угрозы с тыла 
сербским войскам у Дрины, но из этого ничего не вышло, ибо он располагал не 
более чем 300 вооруженными людьми. Многочисленные мосты в ущелье Вардара 
неоднократно подрывались или совершенно уничтожались. В первых числах августа 
был взорван мост в сердце Сербии через Мораву, во второй половине месяца 
взлетел на воздух железнодорожный мост через ущелье Тимок.
    В сентябре диверсионная деятельность приняла такие размеры, что сербское 
правительство в газете "Самоправа" опубликовало статью "Граф Тарновский и 
македонские банды", где говорилось, что австро-венгерское посольство в Софии 
вооружает банды и снабжает их деньгами…
    Попытки австро-венгров нанести удар в спину сербам при помощи сильного 
отряда албанцев потерпели фиаско, так как итальянцы запретили отправку со 
своего побережья оружия для албанцев.
    Были приняты меры для недопущения связи Сербии с Россией. Для этого 
диверсанты разрушили телеграфную линию Ниш — Кладово, через которую 
поддерживался контакт Белграда с Петроградом. Но главное было не допустить 
перевозки по Дунаю русских войск. В сербские пороговые пункты направлялись 
банды для разрушения пристаней, депо и пароходов. Удалось организовать аварию 
российского парохода, что привело к 14-дневному перерыву в работе русского 
транспорта.
    Агентурно-разведывательная деятельность австро-венгерской разведки нередко 
была успешной, но, как происходит везде и всегда, к информации разведки 
командование нередко относится с недоверием, а принимаемые решения зачастую 
идут вразрез с теми сведениями, которые, рискуя жизнью, доставляют агенты.
    Зато исключительно ценным, "непревзойденным", как вспоминает в своих 
мемуарах бывший руководитель австрийских спецслужб Макс Ронге, источником 
информации оказалась русская радиотелеграфная служба. "Русские так же 
неосторожно ею пользовались, как и немцы в начале войны. Русские пользовались 
своими аппаратами так легкомысленно, как если бы они не предполагали, что в 
распоряжении австрийцев имеются такие же приемники, которые без труда 
настраивались на соответствующую волну. Австрийцы пользовались своими 
радиостанциями гораздо экономнее и осторожнее, и главным образом для 
подслушивания, что им с успехом удавалось. Иногда расшифровка удавалась путем 
догадок, а иногда при помощи прямых запросов по радио во время радиопередачи. 
Русские охотно помогали "своим", как они считали, коллегам".
    Однако когда, несмотря на передаваемую в штаб информацию, австрийские армии 
стали терпеть поражения, результаты радиоподслушивания были взяты под сомнение. 
Были опасения, что русские посылают по радио заведомо ложные приказы, чтобы 
ввести противника в заблуждение.
    Выдающимся специалистом в области радиоперехвата и расшифровки оказался 
капитан Покорный. Согласно приказу русской ставки от 14 сентября 1914 года все 
радиопередачи впредь должны быть зашифрованы. Однако, сравнивая тексты 
радиограмм, попавших в его руки до 19 сентября, он сумел расшифровать русский 
шифр. Покорному приходилось дешифровывать до тридцати телеграмм в день. Иногда 
информация о планах русского командования попадала к австрийцам, а через них и 
к немцам, раньше чем к русским генералам.
    В середине октября русские изменили шифр. Но телеграмма, переданная новым 
шифром, оказалась непонятой одним адресатом, который потребовал разъяснений. В 
ответ на это командование продублировало ту же телеграмму старым шифром, 
благодаря чему австрийцы без труда "раскололи" и новый шифр.
    В первых числах декабря была перехвачена русская радиограмма: "Шифровальный 
ключ, не исключая посланного в ноябре, известен противнику". Австрийцы 
забеспокоились. Русские по какой-то причине упрямо продолжали пользоваться 
старым ключом и лишь 14 декабря заменили его. Однако тот же капитан Покорный с 
помощью других специалистов сумел в течение нескольких дней раскрыть и этот 
шифр.
    Австрийская разведка проводила активные мероприятия с учетом 
многонационального состава российской армии. Большие планы строили "Союз 
освобождения Украины" под руководством Меленевского и Скорописа и группа 
зарубежных украинцев, возглавляемая доктором Николаем Зализняком. Намечалось 
использовать национальные движения в Польше и Украине для создания 
антироссийских легионов. Уже в начале августа было начато формирование 
польского легиона во Львове и Кракове. Экипировку и вооружение взяло на себя 
министерство обороны, все же остальное было возложено на разведывательное 
управление Главного командования.