от обстановки, приблизиться к И.В. Сталину и стрелять в него отравленными и 
разрывными пулями. Было рекомендовано также, если представится возможность, 
стрелять и в других членов Политбюро — Молотова, Берию и Кагановича.
    На следствии Шилов рассказал, что немцы готовили много групп для переброски 
в советский тыл, и что за последнее время в портняжные мастерские СД в Риге 
доставлено большое количество материала для пошива красноармейского 
обмундирования и погон. Существует легенда о том, что Шилов на спор с Краузе, 
чтобы подчеркнуть свое хладнокровие и отсутствие бдительности у немецких 
военнослужащих и местного населения, два часа разгуливал по улицам Таллина, 
куда его специально привезли для этого эксперимента, в новой советской форме с 
погонами, и никто его не задержал. Было ли это на самом деле, сказать трудно.
    Итак, к сентябрю 1944 года подготовка Шилова и Шиловой закончилась. В ночь 
с 4 на 5 сентября они вылетели на задание. В 1 час 50 минут пост ВНОС засек 
вражеский самолет, движущийся на высоте 2500 метров в сторону Можайска. В 3 
часа ночи на обратном пути самолет был обстрелян и стал приземляться с 
загоревшимся мотором в районе деревни Яковлево-Завражье Кармановского района 
Смоленской области.
    К указанному месту была направлена опергруппа. От местных жителей стало 
известно, что после приземления самолета из него на мотоцикле выехали мужчина и 
женщина в форме военнослужащих, которые остановились в деревне Яковлево и 
интересовались дорогой на Ржев, после чего направились в сторону районного 
центра Карманово. На их задержание направился начальник Кармановского райотдела 
НКВД старший лейтенант милиции Ветров с группой работников из пяти человек. 
Какими средствами передвижения располагал тогда райотдел? Лошадьми и 
велосипедами. Вот на велосипеде и погнался Ветров за мотоциклом и встретил его 
в двух километрах от Карманова. Ехавшими на мотоцикле оказались мужчина в 
кожаном летнем пальто с погонами майора, с четырьмя орденами и Золотой Звездой 
Героя Советского Союза, и женщина в шинели с погонами младшего лейтенанта.
    Из спецдонесения о задержании агентов немецкой разведки Таврина и Шиловой:
    "Остановив мотоцикл и отрекомендовав себя начальником РО НКВД, тов. Ветров 
потребовал документы у ехавшего на мотоцикле майора, который предъявил 
удостоверение личности на имя Таврина Петра Ивановича — Зам. нач. ОКР "Смерш" 
39-й армии 1-го Прибалтийского фронта.
    На предложение тов. Ветрова следовать в РО НКВД Таврин категорически 
отказался, мотивируя тем, что ему, как прибывшему по личному вызову с фронта, 
каждая минута дорога.
    Лишь с помощью прибывших работников РО УНКВД Таврина удалось доставить в РО 
НКВД.
    В Райотделении Таврин предъявил удостоверение за № 1284 от 5/IX 44 г. со 
штампом начальника п.п. 26224, что он командируется в г. Москву, Главное 
управление НКО "Смерш", и телеграмму Главного управления КРО "Смерш" НКО СССР № 
01024 и такого же содержания командировочное удостоверение.
    После проверки документов… была запрошена Москва и установлено, что Таврин 
в Главное управление КРО "Смерш" не вызывался и таковой на работе в КРО "Смерш" 
39-й армии не значится… он был обезоружен и сознался, что он переброшен на 
самолете немецкой разведкой для диверсий и террора… Задержанные с вещ. 
доказательствами доставлены в НКВД СССР…"
    Дальше события развивались так. Шилов и Шилова во всем признались и дали 
развернутые показания. Это дало возможность завязать "радиоигру" с немецким 
разведцентром, в ходе которой Шилова поддерживала с ним двустороннюю радиосвязь.
 Из Москвы направлялись ничего не значащие радиограммы, например о заведении 
Шиловым знакомств с людьми, имеющими знакомых в Кремлевской больнице, и т.д. 
Просили денег и новые батареи для рации. В ответ немцы благодарили за службу и 
предложили объединиться с другой, более крупной группой. Эту группу нашли и 
обезвредили.
    Последнюю радиограмму Шилова отправила 9 апреля 1945 года, но ответа уже не 
получила.
    После окончания войны конспиративную квартиру Шиловых сохраняли еще 
несколько лет, надеясь, что на нее может выйти кто-нибудь из немецких 
разведчиков. Но никто не появился.
    Уголовное дело по обвинению Шиловых по ст.ст. 58-1а (измена Родине) и 58-8 
(приготовление к совершению террористического акта) было рассмотрено Военной 
коллегией Верховного суда СССР 1 февраля 1952 года. Обвиняемые были приговорены 
к расстрелу. Шилов-Таврин был расстрелян 28 марта 1952 года, Адамчик-Шилова 2 
апреля 1952 года.
    Рассказывая о деле Шилова, нельзя не упомянуть о роли советской разведки в 
его разоблачении.
    В показаниях Шилова не раз проскальзывали такие выражения: "Должен вместе с 
тем заметить, что постановка конспирации в команде "Цеппелин" в Риге была 
такова, что подобные факты (например, заброска через линию фронта групп агентов 
с диверсионными заданиями. — И.Д.) становились известными многим агентам"; 
"Краус периодически организовывал так называемые "комраденабенды" — 
товарищеские ужины, на которые приглашалась доверенная агентура, в том числе и 
я. На этих "ужинах" происходили обсуждения очередных мероприятий "Цеппелина" и 
намечались конкретные лица для выполнения заданий"; "…другие адреса мне были 
даны работниками команды "Цеппелина" в Риге, бывшими военнослужащими Красной 
армии, знавшими о переброске меня в Москву… Тенников дал мне адрес своей жены, 
Якушев дал адрес своей личной знакомой…"
    При такой постановке "конспирации" в "Цеппелине" действующей там советской 
агентуре было нетрудно узнать все необходимое о вылете Шилова с его заданием.