гвардией в Жэхэ был назначен Жунлу, дальний родственник Цыси.
      Находившийся в Пекине великий князь Гун опасался единовластия Сушуня. 
Господство Регентского совета означало конец его политической карьеры. В этой 
ситуации Гун становился союзником Цыань и Цыси. Князь начал борьбу за свое 
регентство при малолетнем монархе и двух «незрелых» императрицах.
      Больным для регентов оставался вопрос о возвращении в Пекин – в его 
Запретный город. Фактически речь шла о сроках переноса массивного гроба с телом 
Ичжу из Мулани в Палату Небесной Чистоты в зимнем столичном дворце. Одной из 
главных задач триумвирата в эти три месяца (с августа по ноябрь) стало 
недопущение какихлибо связей между двумя женщинами и князьями.
      Цыси и Цыань оказались прочно изолированными от Пекина. Женщинам удалось 
переправить письмо Гуну, в котором они просили князя прибыть в Мулань и 
договориться о совместных действиях против триумвирата. Преодолев чинимые 
Сушунем препятствия, Гун и Чунь наладили контакт с затворницами. Заговорщики 
решили до последней минуты вести себя спокойно, дабы «не распугать змей», а 
решающий удар нанести неожиданно. Следуя решению, Гун вскоре вернулся в Пекин, 
чем успокоил оживившиеся подозрения со стороны триумвирата.
      Императрицы и их союзники делали вид, что признали свое поражение, и 
предлагали победителям почетную мировую. Делалось все необходимое, дабы усыпить 
бдительность Регентского совета. От регентов тщательно скрывали, что 17–18 
сентября против них высказался влиятельнейший маньчжурский военачальник Шэнбао 
Данное известие, попав в Мулань, могло сорвать план переворота.
      По возвращении в столицу Гун стянул к Пекину верные ему войска 
маньчжурского военачальника Шэнбао. Чтобы усыпить бдительность триумвирата, обе 
императрицы и Гун добились для своих врагов разного рода наград – новых постов, 
почетных поручений и т. д. Сушунь был назначен главой Верховного суда Малисы. 
Дуаньхуа стал помощником главы Ведомства налогов.
      23 сентября 1861 года противники триумвирата добились издания 
императорского указа о переносе тела покойного Сына Неба в Запретный город. 
Сушуню было поручено охранять семью нового богдохана, а главное, гроб Ичжу. Тем 
самым первый министр оказался прочно прикован к похоронной процессии, потеряв 
свободу маневра и передвижения.
      26 октября траурная прогрессия выступила из Мулани. Огромный гроб с телом 
Ичжу сопровождали малолетний Цзайчунь, Цыань, Цыси, Сушунь, Луаньхуа, Цзайюань 
и другие члены Регентского совета, а также и князь Чунь. Цыси делала вид, что 
послушно едет в «обозе Сушуня». Но в этот раз ее положение было прочным. Теперь 
она была императрицей, ее сопровождали гвардейцы Жунлу, опытные шпионы – евнухи 
Ань Лэхай и Ли Ляньин, а также князь Чунь. В ее руках находились не только 
Великая императорская печать, но и богдоханребенок.
      Существует версия, что триумвират планировал убийство Цыси. Это должно 
было произойти ночью на одном из горных перевалов, через который проходил 
маршрут траурной процессии. Об этом, однако, стало известно, и Жунлу со своими 
гвардейцами сорвал операцию.
      Затем наступил черед заговорщиков, планировавших обезвредить своих врагов 
мирными средствами. Чтобы получить возможность заговорщикам установить контроль 
над положением в Пекине, следовало изолировать Сушуня от остальных регентов. По 
древнему обычаю, если император умирал вдали от места ритуального отпевания, 
молитв и жертвоприношений, его сын и жены обязаны были ехать вперед, чтобы 
подготовить все обряды и церемонии, а затем встречать гроб Сына Неба при въезде 
на территорию дворца. Был издан императорский указ, предписывавший первому 
министру сопровождать гроб с телом Ичжу, а всем остальным срочно ехать в 
столицу для подготовки всех траурных церемоний в храмах и дворцах. Сушунь не 
противился такому решению, ибо оно соответствовало обычаям и правилам династии 
Цин. В свою очередь, Сушунь, видимо, рассчитывал, что Дуаньхуа, Цзайюань и 
остальные регенты возьмут власть в столице в свои руки и блокируют наиболее 
опасного противника в лице Гуна. Только такого рода соображениями можно 
объяснить согласие Сушуня остаться во главе траурной процессии.
      Развязка наступила 1 ноября, когда императорский кортеж прибыл в Пекин. 
Здесь он оказался, по сути, окруженным воинскими частями, преданными Гуну. Видя 
это, Цзайюань пытался протестовать, но Гун оборвал его. По прибытии 
императорского кортежа в Запретный город все собрались в одной из тронных зал. 
И здесь неожиданно для сторонников Сушуня вперед выступил Гун и зачитал 
заверенный Великой печатью императорский указ о лишении регентов всех постов и 
взятии под стражу. Стоя на коленях, Дуаньхуа, Цзайюань и остальные регенты 
смиренно выслушали эдикт. По одной из версий, во время ареста они от страха и 
досады переругались между собой, перекладывая вину один на другого.
      Арест двух князей и остальных членов Регентского совета осуществила 
дворцовая гвардия под началом Жунлу. Затем здесь же были оглашены еще два 
императорских эдикта. Один из них подтверждал воцарение Цзайчуня, другой 
закреплял за Цыань и Цыси титул вдовствующих императриц. Богдохан получил девиз 
царствования – Тунчжи, т. е. Совместное правление. Последний означал, что до 
совершеннолетия Цзайчуня будут совместно править Цыань и Цыси. Чуть позже Гун 
получил титул князьрегент.
      Оставалось покончить с Сушунем. За ним ночью направили Чуня с отрядом 
кавалерии, которые застали траурную процессию на отдыхе в Баньбидяне. Когда 
Чунь со своими людьми вошел в помещение, где устроился на ночлег Сушунь, 
всесильный временщик якобы предавался любовным утехам с двумя наложницами. 
Такое занятие рядом с гробом Сына Неба считалось вопиющим нарушением морали и 
установлений династии… Чунь доставил гроб с телом Ичжу и арестованного Сушуня в 
Запретный город. Переворот 1861 года завершился. С Регентским советом было 
покончено. Е