песни, не позволяя себе не свойственных ей эффектов. Его сдержанность, 
целомудренное отношение и огромная любовь к музыкальному наследию народа стали 
и для меня законом в творчестве.
      – Основа русской школы пения, нашей музыкальной культуры – в народной 
песне, – говорил Лемешев. – А так как песня – душа народа, то в ее трактовке 
многое решает искренность. Без нее нет ни песни, ни исполнения. В народе много 
поют не так, как это делаем мы, профессиональные певцы. Но нам так петь и не 
надо. Мы должны исполнять песню посвоему, но обязательно так, чтобы народ ее 
принял за свою".
      Людмила Георгиевна оказалась достойной ученицей. Ее творческую манеру не 
спутаешь ни с какой другой. Ее пение узнаваемо по одному куплету, по одной 
строчке. Качество, присущее лишь самобытным явлениям в сфере истинного 
искусства. Родниковую чистоту народной песни она бережно хранит и умеет донести 
до сердца каждого слушателя.
      Ярко сказал о творчестве певицы поэт Виктор Боков:
      "Поет Людмила Зыкина – и мир слышит ее задушевный голос, ее глубокую 
грусть, ее просветленную радость! Есть чтото величавое, спокойное, уверенное, 
былинное в самом облике певицы, в ее улыбке, в поклоне, в манере держаться. 
Какой уже раз слушаю, как поет Людмила Георгиевна: «Матушка, матушка, что во 
поле пыльно», и замираю в удивлении и подмечаю, что Зыкина не любуется собой, 
не показывает голоса – вся она отдается песне и как истинный художник творит 
образ, перевоплощается в героиню песни. Вот взяла сильную ноту, вот с пения 
перешла на выкрик: «Матушка!» Зрительный зал вздрогнул, будто каждый поставил 
себя на место девушки, которую мать благословляет на самостоятельную жизнь в 
чужой семье. Веет стариной, историей, навсегда ушедшим из нашей жизни бытом, но 
мы – люди и мы сострадаем далекой, безвестной крестьянской дочери, проникаемся 
человеческим сочувствием к ней. Драма, которую поведала нам Зыкина, потрясает, 
возвышает душу…
      Думаю о Зыкиной. В чем сила ее певческого дара? Зыкина – лирик. А лирика 
исповедальна. Нигде так ярко не проявилась исповедальность женской натуры, как 
в лирической народной песне русской. Где человек исповедуется, там и грустит. 
Наши выдающиеся творцы Пушкин, Мусоргский, Шаляпин говорили о том, что 
исповедальная грусть русских песен – не жалобы расслабленной воли, а 
утверждение великого характера, духовной молодости народа. Миллионы людей любят 
Зыкину за величавую лиричность, за певучесть и грусть, за тот душевный росток, 
который выходит из сердца и питается человеческой искренностью.
      Какой голос у Зыкиной? Голос Зыкиной убедителен в низких нотах, он красив 
и состоятелен, когда мелодия, подобно жаворонку, взлетает в высоту. Верхние 
ноты в голосе Зыкиной имеют необычайно легкий полет, они как бы истаивают на 
лету. Голос Зыкиной создан самой природой для русской песни. Зыкина – это 
прежде всего русская песня. И ее исток – песенный ее колодец – у околицы, где 
не переводятся родниковая вода и свежесть, куда постоянно идут люди, чтобы 
черпать и пить. Вот почему, слушая Зыкину, каждый рисует себе свою Россию, свою 
Родину".
      А вот мнение выдающегося композитора Родиона Щедрина, написавшего для 
Зыкиной несколько вокальных партий:
      "Голос Людмилы Зыкиной знают повсюду. Его отличают из тысячи других в 
самых отдаленных уголках нашей необъятной страны. Торжественный и светлый, 
широкий и сильный, нежный и трепетный, неповторимый зыкинский голос. Это уже 
очень много – не часто природа наделяет человека таким сокровищем. И этого, 
однако, мало. Мало, чтобы быть не просто певицей, но художником. Я убежден: 
Людмила Зыкина – явление в нашем сегодняшнем искусстве. Это крупная личность, 
яркая индивидуальность. Ее многогранность, непохожесть трудно поддаются 
классификации. Она может очень многое. Замечательно исполняет песни советских 
композиторов, поразительно поет старинные и современные русские народные песни, 
знает бесчисленное количество плачей, причетов, страданий, запевок, с 
энтузиазмом участвует в премьере нового вокальносимфонического произведения.
      Мы часто обращаемся к слову «талант», чтобы образовать от него 
прилагательное «талантливый», ставшее чуть ли не обязательным для любой 
рецензии. Но, говоря о Л. Зыкиной, мне хочется с особым смыслом произнести это 
слово. Именно талант характеризует все сделанное ею в искусстве. Именно талант 
освещает каждое ее выступление.
      Удивительно своеобразна и современна манера ее пения. Мы явственно слышим 
отголоски старинных традиций русского сольного женского музицирования: наверное,
 чтото «зыкинское» было в голосах предков наших сказительниц, деревенских 
плакальщиц – эпическое спокойствие и какаято щемящая, отчаянная «бабья» нота. 
Но мы определенно слышим и интонации сегодняшней России, то, что характеризует 
неизменное развитие народного, доказывает, что понятие это всегда находится в 
движении, не стоит на месте.
      Представляется интересным и умение Зыкиной разукрасить мелодию, 
инкрустировать ее, расписать узорами. Прием этот тоже в старых традициях 
русской народной музыки, но в голосе Зыкиной он приобретает такую 
естественность, что кажется ею рожденным. Подобное «соучастие» в творчестве – 
дело чрезвычайно тонкое, тактичное, требующее абсолютного вкуса. Артистка 
обладает и этим редким даром.
      К исполнительской манере певицы надо отнести и постоянную внутреннюю 
наполненность, содержательность. Каждая нота в ее голосе буквально удваивает, 
утраивает свое значение. Не случайно поэтому то напряженное внимание, которое 
всегда царит в зале, когда поет Людмила Зыкина. А каким смыслом наполняет 
певица каждую фразу народной песни, плача! По праву можно отнести к ней слова