заменять его чемто другим. Так что порохом определенно следует считать любую 
смесь селитры (окислителя) с какимто горючим. Первоначально порох (буквально – 
«пыль») представлял собой мелкий порошок, «мякоть», состоящую, кроме 
перечисленных ингредиентов, из всякого рода мусора. При выстреле не менее 
половины пороха вылетало из ствола несгоревшей.
      Снарядом к ручному оружию служили иногда железная картечь или камни, но 
наиболее часто применялась круглая свинцовая пуля. Круглой она, конечно, 
являлась только сразу после изготовления, мягкий свинец деформировался при 
хранении, потом его плющили шомполом при заряжении, потом пуля деформировалась 
при выстреле, – в общем, вылетев из ствола, особо круглой она уже не являлась. 
Неправильная форма снаряда плохо сказывалась на точности стрельбы.
      В XV веке в Европе изобрели фитильный, а затем колесцовый замки, а в Азии 
в этот же период был изобретен кремневый замок. В регулярных войсках появились 
аркебузы – оружие весом около трех килограммов, калибром 13–18 миллиметров и 
стволом длиной 30–50 калибров. Обычно 16 миллиметровая аркебуза выбрасывала 20 
граммовую пулю с начальной скоростью около 300 м/с. Дальность прицельного огня 
составляла 20–25 метров, залпового – до 120 метров. Скорострельность в конце XV 
– начале XVI века не превышала одного выстрела за 3 минуты, но доспехи 
пробивались уже на 25 метров. Более тяжелые и мощные аркебузы уже 
использовались с сошкой, но их было крайне мало, – порох в виде мякоти 
совершенно не годился для быстрого заряжания длинных стволов, – час мушкетов 
еще не пробил. На Руси появились нарезные пищали – штуцеры. Позже развитие 
металлургии позволяет перейти к литью бронзовых и чугунных пушек.
      В XV веке о массовости огнестрельного оружия говорить было еще рано. 
Этого не было нигде – ни в Европе, ни на Руси. Число воинов, вооруженных 
«огнестрелом», в самых передовых армиях не превышало 10 процентов. Дело здесь 
не только в его несовершенстве – попробуй постреляй фитильным ружьем с коня, а 
ведь конница была основным родом войск, – но и в пренебрежении огнестрельным 
оружием со стороны рыцарства. Для благородного господина, гордящегося своими 
доспехами и выучкой, было зазорно поразить противника издалека, не в открытом 
равном бою. И самому было обидно погибать от руки какогонибудь низкого 
простолюдина, который тогда не только заговорить с ним не смел, а и глазато на 
него поднять. Посему рыцари зачастую отрубали руки и выкалывали глаза пленным 
аркебузирам, а пушкарей вешали на стволах орудий либо выстреливали ими из их же 
собственных пушек. Мартин Лютер даже объявил пушки и порох исчадием ада.
      На Руси, где власть государя – «помазанника Божия» – всегда носила 
сакральный характер, было подругому: «Как Великий князьбатюшка повелел, так 
тому и быть!» Развитие огнестрельного оружия сразу же пошло в массовом масштабе 
при поддержке государства, учредившего в 70е годы XV века Пушечный двор в 
Москве, затем Пороховой двор, литейные и селитренные заводы, пороховые мельницы,
 рудники. Русская армия в XVI веке была самой оснащенной по артиллерии – тогда 
ее именовали «нарядом». Ее число измерялось сотнями и тысячами пушек, изумляя 
иностранцев. Англичанин Флетчер видел в конце XVI века в Кремле множество 
тяжелых, дальнобойных, богато изукрашенных пушек – «пищалей», имевших свои 
имена – «Лев», «Единорог»… Та же «Царьпушка» – это было боевое, а не 
показушное оружие, способное стрелять дробью со станка или просто с земли. 
Мастер Андрей Чохов в XVI веке сделал «сороку», именуемую на Западе «орган», – 
многоствольную установку из сорока стволов. Этот «средневековый пулемет» давал 
большой сноп огня, но был очень сложен в заряжании. Серединой XVII века 
датированы стальная нарезная пищаль и бронзовая нарезная пушка, хранящиеся ныне 
в Артиллерийском музее в СанктПетербурге. Здесь русские были, несомненно, 
пионерами.
      В сравнении с аркебузой русская пищаль была мощным оружием: при весе 
около 8 килограммов, она имела ствол калибром 18–20 миллиметров и длиной 
порядка 40 калибров. Заряд пороха закладывался основательный, так что доспехи 
пробивались на дистанции втрое большей, чем из аркебузы. Прицельных 
приспособлений, как и у большинства аркебуз, не имелось. Вероятно, залповый 
огонь мог вестись до 200 метров, однако, русские уставы предусматривали только 
стрельбу на расстояние не более 50 метров. К пищали, по причине ее большого 
веса, обязательно полагалась подпорка в виде бердыша. Русские пищали тысячами 
экспортировались в Иран, по поводу чего неоднократно протестовали турки. 
Заряжать пищаль пороховой мякотью было нелегко.
      Естественно, что ручное огнестрельное оружие повысило роль пехоты. Уже в 
начале XVI века на войну из городов набирают пеших и конных пищальников, 
обязанных выступать со своим порохом, пулями, провиантом и лошадьми. Для 
горожан, не обученных бою и не имевших доспехов, пищаль – самое подходящее 
оружие. Один Псков, имевший до шести тысяч дворов, выставлял до тысячи 
пищальников! Но эти повинности разоряли города, что приводило к возмущениям. В 
1550 году Иван Грозный своим указом учреждает постоянное стрелецкое войско, 
содержащееся на казенный счет. Это практически дата рождения русской регулярной 
армии.
      Что касается конницы, то там «огненный бой» внедрялся медленно. На 
Серпуховском дворянском смотре 1556 года выступали около 500 прекрасно 
вооруженных доспешных всадников, и только какойто распоследний боевой холоп 
был с пищалью – ему, бедняге, наверное, ничего другого не досталось. Конница, 
будучи попрежнему главным родом войск, пренебрегала «оружием смердов».
      С развитием огнестрельного оружия последовали и изменения в тактике. 
Самопал долго не мог составить конкуренцию луку только до изобретения замков – 
колесцового и кремневоударного, породивших седельный пистолет и карабин. В XVI 
веке в Европе появляются немецкие рейтары – конные «пистольеры», которые