которая несколько веков пользовалась большой популярностью у читателей. Из нее 
следует, между прочим, что вывод Шкловского о Маркоразведчике достаточно веско 
обоснован.
      Рассказывая о первой встрече с великим ханом Кубилаем (Хубилаем), Марко 
отметил, что произвел на того хорошее впечатление и был назначен в почетную 
свиту. Скорее всего, проницательный и хитрый хан смекнул, что юношаиноземец 
может быть для него полезным, и поручил своим приближенным внимательно к нему 
присмотреться.
      "В короткое время он, — Марко Поло говорил о себе в третьем лице, — 
ознакомился с нравами татар, сумел усвоить их и узнал разные татарские наречия, 
так что не только понимал их, но и мог читать и писать. Нашедши его таким 
даровитым, государь хотел испытать, как он покажет себя в делах, и отправил его 
по одному важному государственному делу в город по имени Каразан, расстоянием 
на шесть месяцев пути от царского местопребывания. При этом случае Марко вел 
себя так умно и осторожно, что милость к нему царя стала еще более крепкой.
      Заметив со своей стороны, что великий хан обнаруживал большое 
удовольствие, слушал его известия обо всем новом для него относительно народных 
нравов и обычаев, также о разных особенностях отдаленных стран, он старался, 
куда ни приходил, собирать точные сведения об этих предметах и составлял для 
себя записи обо всем, что видел и слышал, для удовлетворения живого любопытства 
царя.
      Ему поручались самые доверенные посольства во все пределы царства; иногда 
он ездил и по своим собственным делам, но всегда с согласия и разрешения 
великого хана".
      Выбор хана был разумен. Юный любознательный европеец, находящийся 
необычайно далеко от родины, не мог вызвать подозрений, а его записи, сделанные 
на непонятном для местных грамотеев языке, никто не смог бы прочесть. Именно 
служба в качестве разведчиканаблюдателя в конце концов сделала Марко Поло не 
просто одним из великих путешественников прошлого, но и первооткрывателем.
      Он внимательно приглядывался к тому, что видел, осмысливал это и делал 
заметки. Они не сохранились, но зато многое из написанного закрепилось в памяти 
молодого разведчика на долгие годы. Его отец и дядя тоже были замечательными 
путешественниками, но не оставили после себя записей, а потому их знания не 
имели никакого значения для географии. Вполне возможно, что они дважды 
пересекали почти всю Евразию не только для того, чтобы доставлять 
дипломатические послания или вести торги.
      Огромные просторы Евразии не позволяли перевозить по суше много товаров, 
потому экономические результаты подобных сверхдальних маршрутов изначально были 
очень сомнительны. Не так много шансов вернуться на родину живым и здоровым, а 
большие барыши слишком проблематичны. Другое дело — налаживание связей между 
государствами и сбор информации о потенциальных врагах или союзниках. Для этих 
целей сухопутные путешественники были особенно полезны. К тому же для купцов 
было бы очень выгодно не только установить дипломатические отношения между 
двумя державами, но и наладить экономические связи, организовать торговлю. К 
тому времени купцы из Венеции и Генуи наладили морское сообщение с городами 
Черноморского побережья Кавказа и Крыма. Однако у них был и дальний прицел: 
владения великой Монгольской империи, прежде всего — загадочный, богатый, 
овеянный легендами Китай.
      У монгольского хана были свои интересы, связанные с географией. 
Монгольская империя достигла таких огромных размеров и включала так много 
племен и народов, что у верховной власти были смутные представления о многих из 
них. В особенности это относилось к Китаю, сравнительно недавно завоеванному 
монголами. И не случайно именно сюда хан направил Марко Поло.
      Рассказывая о своем посещении хана, Марко Поло упоминает о некоторых 
чудесах: «Когда великий хан живет в своем дворце и пойдет дождь или туман падет,
 или погода испортится, мудрые его звездочеты и знахари колдовством да 
заговором разгоняют тучи и дурную погоду вокруг дворца; повсюду дурная погода, 
а у дворца ее нет».
      Надо, конечно, помнить, что с самого начала своего повествования 
венецианец оговорился: буду сообщать не только о том, что видел, но и перескажу 
слышанное от людей, заслуживающих доверия. Пожалуй, это они сообщили ему о 
чудесах, творимых буддийскими колдунами. Вот еще одно из них: «Сидит великий 
хан в своем главном покое, за столом; стол тот повыше осьми локтей, а чаши 
расставлены в покое, по полу, шагах в десяти от стола; разливают по ним вино, 
молоко и другие хорошие питья. По наговорам да по колдовству этих ловких 
знахарейбакши полные чаши сами собою поднимаются с полу, где они стояли, и 
несутся к великому хану, а никто к тем чашам не притрагивался. Десять тысяч 
людей видели это: истинная то правда, без всякой лжи».
      Ссылка на десять тысяч зрителей, конечно, поражает, но еще не убеждает в 
правдивости рассказа.
      Надо иметь в виду, что в своем послании к римскому папе великий хан 
предложил прислать к нему сто христианских праведников и чудотворцев, которые 
могли бы соревноваться с буддийскими магами в колдовстве и совершении таинств. 
Мол, кто будет более силен в волшебстве, та вера и предпочтительней, а бог 
могущественней. Папа римский не решился на такое испытание, хотя и послал 
вместе с братьями Поло к хану двух монахов, которые благополучно сбежали уже в 
начале пути.
      Судя по всему, тема чудотворства и колдовства не раз обсуждалась Марко 
Поло с монгольскими вельможами и мудрецами; каждый старался рассказать нечто 
необычайное, утверждая величие своей веры.