Каверина «Два капитана». Она запечатлена на кресте из австралийского эвкалипта, 
установленном на побережье Антарктиды в память о пяти англичанах, погибших в 
марте 1912 года на обратном пути с достигнутого ими Южного полюса. Во главе 
экспедиции, организованной британским правительством и Королевским 
географическим обществом, был поставлен капитан морского флота Роберт Фалькон 
Скотт, имя которого навеки осталось в истории человечества символом мужества и 
верности долгу.
      Родившийся в семье потомственных военных моряков, он в 17 лет уже мичман 
на военном корабле и, служа в военном флоте, зарекомендовал себя образцовым 
офицером, проявившим интерес к научным знаниям.
      В январе 1902 года экспедиция на специально построенном судне «Дискавери» 
(«Открытие») подошла к берегам ледяного материка. Первая зимовка прошла в 
исследованиях совсем не известной науке территории. Скотт впервые в Антарктике 
предпринял исследования сверху — совершив два полета на воздушном шаре. 
Антарктической весной проведены тренировочные походы, попытка в ноябре дойти до 
полюса на собачьих упряжках. Трехмесячный поход был очень тяжелым и закончился 
неудачей: Скотту пришлось повернуть назад, пройдя половину пути. Вторую зимовку 
посвятили продолжению научных исследований. Через несколько лет труды 
экспедиции были изданы в 12ти томах. Они стали значительным вкладом в науку. 
Но Скотт не оставлял своей мечты — дойти до Южного полюса с британским флагом — 
и готовился к новой экспедиции.
      В конце июня 1910 года отправилась на юг новая экспедиция Роберта Скотта, 
теперь на судне «Терра Нова» («Новая Земля»). На борту 65 человек, а кроме них 
— 33 собаки, 15 низкорослых маньчжурских лошадей, двое моторных саней, 
разнообразное научное оборудование, достаточные запасы продуктов, одежды, 
топлива. В качестве конюха в экспедицию включен наш соотечественник Антон 
Омельченко, другой русский участник экспедиции — каюр Дмитрий Геров.
      В это же время Руал Амундсен, отправившийся на судне «Фрам» к Северному 
полюсу, внезапно изменил свое решение и двинулся к Южному. Скотт узнал о том, 
что прославленный норвежец вступил с ним в своеобразное соревнование, когда уже 
собирался в путь.
      Поход, в который Р. Скотт отправился 1 ноября 1912 года, был тщательно 
подготовлен, продуман до мелочей, но ошибочной была ставка на лошадей, 
оказавшихся непригодными для движения по льду. Тем временем группу Амундсена 
стремительно несли к цели 97 отборных собак. Исходная точка его к тому же была 
намного ближе (на 60 миль) к цели, условия на пути — более благоприятные.
      Скотт с товарищами упорно продвигается вперед, преодолевая трещины, 
затяжные метели, туманы, морозы. Весь груз пришлось тащить за собой, впрягшись 
в сани. В 150 милях от цели уходит назад последняя вспомогательная партия. 
Дальше идут пятеро во главе со Скоттом.
      Они достигли точки Южного полюса 5 января, но среди ледяной равнины уже 
стояла палатка с норвежским флагом и надписью «Добро пожаловать!», сделанной Р. 
Амундсеном. Он пришел на полюс на две недели раньше англичан.
      Велико было разочарование британцев. Они не первые! "Прощайте, золотые 
грезы!.. — записывает Скотт. Предстоит возвращение, новое преодоление 
трудностей, без окрыляющего предвкушения победы.
      Сначала вроде бы им даже везет — они идут от склада к складу, и погода не 
так уж плоха: не ниже тридцати градусов по Цельсию, хотя и при сильном 
встречном ветре. Все больше с каждым днем страдают путники от холода и голода, 
а тут еще Скотт и Эванс угодили в трещины и получили ушибы. У Эванса сотрясение 
мозга, после которого он долго не мог прийти в себя, быстро терял силы и 17 
февраля умер. Его смерть — тяжелый удар для всех. Идти все труднее. Но вот уже 
вышли на следы, оставленные лошадьми. Дальше дорога обозначена столбиками, 
(гуриями), сложенными из кирпичей твердого снега.
      Но с каждым днем портится погода — начинается зима. Столбик в термометре 
опускается ниже сорока — сорока двух градусов…
      Запись в дневнике Скотта: «Никто из нас не ожидал таких страшных холодов… 
Друг другу мы помочь не в состоянии… Мы мерзнем на ходу, и ветер пронизывает 
насквозь нашу теплую одежду».
      Особенно сильно обморожены ноги у Отса. Он уже не может идти. У остальных 
немногим лучше. Разделили между собой таблетки опиума: каждый получает право 
прекратить страдания, если они станут невыносимыми. Шестнадцатого марта Отс 
ушел в метель и не вернулся в палатку.
      Запись Скотта 18 марта: «Мы изнурены почти до предела… Моя правая нога 
пропала — отморожены почти все пальцы…» И на следующий день: «До склада 
пятнадцать с половиной миль, должны бы дойти в три дня. Ну и продвижение! Пищи 
есть еще на два дня, но горючего еле хватит на день… Погода вздохнуть не дает. 
Ветер с севера, температура сегодня — —40°».
      Через три дня: «Метель не унимается… Топлива нет, пищи осталось на раз 
или на два. Должно быть, конец близок».
      29 марта: «С 21го числа свирепствовал непрерывный шторм… Каждый день мы 
были готовы идти — до склада всего 11 миль — но нет возможности выйти из 
палатки, так несет и крутит снег. Не думаю, чтобы мы теперь могли еще на 
чтолибо надеяться. Выдержим до конца.. Жаль, но не думаю, чтобы я был в 
состоянии писать. Р. Скотт».
      Через восемь месяцев участники экспедиции нашли палатку. Она была так 
хорошо поставлена, что устояла против всех ураганов зимы. В ней — трое умерших 
в спальных мешках, закрытых над головами. Только Скотт отбросил отвороты 
спального мешка и раскрыл куртку. Под плечами у него лежала маленькая сумка с 
тремя записными книжками, фотоаппарат, три кассеты с пленками. Изпод снега