«Демократия!». В 1991 году в итальянском переводе вышла книга Бродского о 
Венеции.
      Список наград и почетных титулов не менее внушителен. Бродский стал 
членом Американской Академии, доктором Йельского университета (1978). В 1979 
году книга его итальянских переводов, выполненных Джованни Буттафавой, 
удостоилась сразу двух литературных премий. В 1981 году он получает на пять лет 
стипендию «гениев» фонда Макартура.
      В 1987 году его ждала самая большая награда – поэту присуждается 
Нобелевская премия по литературе. На церемонии присуждения он прочитывает свою 
блистательную нобелевскую лекцию, в которой, в частности, оттачивает концепцию 
приоритета языка: «Быть может, самое святое, что у нас есть – это наш язык…»
      Л. Турбина замечает: «В своей нобелевской речи он провозглашает себя 
прежде всего человеком частным, приватным, то есть не представляющим никакого – 
ни государственного, ни общественного – объединения, а только других поэтов, 
«память о тех, кого эта честь миновала». К ним он относит Осипа Мандельштама, 
Марину Цветаеву, Роберта Фроста, Анну Ахматову, Уистана Одена – поэт признается,
 что их тени смущают его постоянно, не поощряя к красноречию: «Быть лучше их на 
бумаге невозможно; невозможно быть лучше их в жизни». Далее он объявляет 
занятия искусством самой древней и наиболее буквальной формой частного 
предпринимательства, которое невольно поощряет в человеке ощущение 
индивидуальности, превращая его из общественного животного в личность. По 
мнению Бродского, одна из заслуг литературы в том и состоит, что она помогает 
человеку уточнить время его существования: язык, литература – это всегда 
«сегодня». Далее он продолжает свою мысль о превосходстве эстетического над 
нравственным, указывая, что человек с развитым художественным вкусом никогда не 
поддастся на ложные политические уловки, «потому что зло – всегда плохой 
стилист», независимый от общества. В идеале поэт, по мнению Бродского, 
абсолютно зависит от языка: «Поэт есть средство существования языка, он – тот, 
кем язык жив, а стихотворение – колоссальный ускоритель сознания, мышления, 
мироощущения»».
      Начиная с 1988 года стихи Бродского возвратились на Родину. В августе 
1990 вышли два первых отечественных сборника: «Назидание» и «Осенний крик 
ястреба». За ними последовало еще два десятка изданий.
      В мае 1991 года Бродский занял пост поэталауреата США, в июне того же 
года получил мантию доктора Оксфордского университета. В том же году он стал 
кавалером ордена Почетного легиона.
      Еще в 1980 году Бродский стал гражданином США. Дольше всего жил в Америке 
поэт в своей ньюйоркской квартире на Мортонстрит, расположенной в 
респектабельной части ГринвичВиллидж.
      Последние годы жизни Бродский провел в небольшом городке СаутХэдли 
неподалеку от НьюЙорка, где читал лекции в местном колледже.
      Несмотря на всю горечь, которую он испытал, покинув родину, Бродский 
считал, что эмиграция дала ему редкую возможность остаться самим собой, 
погрузиться в стихию родного языка. Вот почему он и создал тот параллельный мир,
 который может понять не всякий, а только человек, способный к восприятию 
внутренних законов творчества.
      Литература для Бродского – не общение, а одинокое познание, рано или 
поздно приводящее автора в изгнание. Постепенно писатель, говорил Бродский, 
приходит к выводу, что он обречен жить в безнадежной изоляции: «На определенном 
этапе это, точно, чувство некомфортабельное до тех пор, пока вы не осознаете, в 
чем дело… Человек – существо автономное, и на протяжении всей жизни ваша 
автономность более увеличивается. Это можно уподобить космическому аппарату: 
поначалу на него в известной степени воздействует сила притяжения – к дому, к 
базе, к вашему естественному Байконуру. Но по мере того как человек удаляется в 
пространство, он начинает подчиняться другим, внешним законам гравитации».
      Но в последние годы судьба поэта переменилась. 1 сентября 1990 года в 
Стокгольме состоялось его бракосочетание с Марией Содзани, а 9 июня 1993 года 
родилась их дочь, маленькая Анна Мария Александра, названная так в честь Анны 
Ахматовой, Марии Моисеевны и Александра Ивановича Бродских. Этим двум женщинам 
– Марии и Анне – Бродский обязан счастьем своего прощального взлета.
      В начале девяностых годов Бродский перенес вторую операцию на сердце. 
Предстояла третья. Однако он продолжал преподавать, писал стихи и прозу.
      «Последние произведения преисполнены горестными настроениями поэтастоика 
об «итогах» бытия, – пишет Е.М. Петрушанская. – Творчество предстает как 
главная цель мироздания, преодоление немоты, безмолвия и пустоты. Поэзия как 
высшее выражение языка есть противостояние «ничто»». По воле Бродского, его 
последнюю поэтическую книгу «Пейзаж с наводнением» завершает стихотворение со 
строками:
      
    Меня упрекали во всем, окромя погоды…
    …общего, может, небытия броня
    ценит попытки ее превращенья в сито
    и за отверстие поблагодарит меня.
      
      Поэт умер от сердечного приступа в ночь на 28 января 1996 года.
      
      
ПРЕМИЯ МИРА 
      
ТЕОДОР РУЗВЕЛЬТ