институтов. У себя на даче Петр Леонидович оборудовал небольшую лабораторию и 
продолжал заниматься исследованиями.
      Здесь он заложил основы нового направления – электроники больших 
мощностей, ставшей первым шагом на пути овладения термоядерной энергией. Но 
продолжить полномасштабные работы в этой области ученый смог лишь после того, 
как вернулся в свой институт в 1955 году. Там он и занялся исследованием 
высокотемпературной плазмы. Сделанные Капицей открытия легли в основу 
разработки схемы термоядерного реактора непрерывного действия.
      Послевоенные научные работы Капицы охватывают самые различные области 
физики, включая гидродинамику тонких слоев жидкости и природу шаровой молнии, 
но основные его интересы сосредоточиваются на микроволновых генераторах и 
изучении различных свойств плазмы.
      В 1965 году, впервые после более чем тридцатилетнего перерыва, Капица 
получил разрешение на выезд из Советского Союза в Данию для получения 
Международной золотой медали Нильса Бора. Там он посетил научные лаборатории и 
выступил с лекцией по физике высоких энергий. В 1969 году ученый вместе с женой 
впервые совершил поездку в Соединенные Штаты.
      17 октября 1978 года Шведская академия наук направила из Стокгольма Петру 
Леонидовичу Капице телеграмму о присуждении ему Нобелевской премии по физике за 
фундаментальные исследования в области физики низких температур. Эту весть 
Капица получил в подмосковном санатории «Барвиха», где он отдыхал с женой. 
Среди вопросов, заданных академику журналистами, был и такой: какое свое 
научное достижение он считает самым значительным? Капица сказал, что для 
ученого всегда наиболее важна та работа, которой он занимается в данный момент. 
«У меня такая работа относится к термоядерному синтезу», – добавил он.
      Стокгольмская лекция Капицы была необычной уже потому, что вопреки уставу 
Нобелевского фонда не была посвящена отмеченным Нобелевской премией работам. 
Лекция называлась «Плазма и управляемая термоядерная реакция».
      Капица объяснил причину допущенной вольности. Он сказал: «Выбор темы для 
нобелевской лекции представлял для меня некоторую трудность. Обычно эта лекция 
связана с работами, за которые присуждена премия. В моем случае эта премия 
связана с моими исследованиями в области низких температур, вблизи температуры 
сжижения гелия, т е. нескольких градусов выше абсолютного нуля. По воле судеб 
случилось так, что от этих работ я отошел уже более 30 лет назад, и, хотя в 
руководимом мною институте продолжают заниматься низкими температурами, я сам 
занялся изучением явлений, происходящих в плазме при тех исключительно высоких 
температурах, которые необходимы для осуществления термоядерной реакции. Эти 
работы привели нас к интересным результатам, открывающим новые перспективы, и я 
думаю, что лекция на эту тему представляет больший интерес, чем уже забытые 
мною работы в области низких температур. К тому же, как говорят французы, les 
extremes se touchent (крайности сходятся). Хорошо известно, что в данное время 
управляемая термоядерная реакция представляет большой практический интерес, так 
как этот процесс мог бы наиболее эффективно решить проблему надвигающегося 
глобального энергетического кризиса, связанного с истощением запасов сырья, 
используемого теперь как источник энергии».
      Умер Капица 8 апреля 1984 года, немного не дожив до девяноста лет.
      
ЖОРЕС ИВАНОВИЧ АЛФЁРОВ 
(1930)
      
      «Едва ли не каждый житель планеты ежедневно и повседневно пользуется 
научными разработками Жореса Ивановича, – отмечает М. Зубов. – Во всех 
мобильных телефонах есть гетероструктурные полупроводники, созданные Алфёровым. 
Вся оптиковолоконная связь работает на его полупроводниках и «лазере Алфёрова». 
Без «лазера Алфёрова» были бы невозможны проигрыватели компактдисков и 
дисководы современных компьютеров. Открытия Жореса Ивановича используются и в 
фарах автомобилей, и в светофорах, и в оборудовании супермаркетов – декодерах 
товарных ярлыков…
      Сама личность Жореса Ивановича разрушает миф о том, что всю электронику 
придумали в Америке или Японии – где угодно, только не у нас. Да, сейчас эти 
страны нас намного опередили. Но все началось с открытий ленинградского ученого,
 которые он сделал в 1962–1974 годах и которые привели к качественным 
изменениям в развитии всей электронной техники. Нынешней же Нобелевской премией 
отмечены как его «былые» заслуги перед физикой, так и современные – создание 
сверхбыстрых суперкомпьютеров».
      Жорес Иванович Алфёров родился 15 марта 1930 года в Витебске. Жоресом 
мальчика назвали в честь Жана Жореса, основателя газеты «Юманите», основателя 
французской социалистической партии. Отец, Иван Карпович, начинал рабочим, а 
после окончания Промакадемии в 1935 году работал в различных городах страны: 
Сталинграде, Новосибирске, Барнауле, Сясьстрое под Ленинградом. Вместе с ним 
путешествовала и вся семья – мать Анна Владимировна и старший брат с таким же 
необычным именем – Маркс.
      Военные годы Алфёровы провели в городе Туринске Свердловской области, где 
Иван Карпович работал директором завода пороховой целлюлозы. В 1944 году в 
семью пришла похоронка: в КорсуньШевченковском сражении погиб Маркс.
      С окончанием войны Алфёровы вернулись в лежащий в руинах Минск.
      «Выбор мною физики, конечно, не случаен, – вспоминает Алфёров. – В 
послевоенном Минске, в единственной в то время в разрушенном городе русской 
мужской средней школе № 42 был замечательный учитель физики – Яков Борисович 
Мельцерзон. У нас не было физического кабинета, и Яков Борисович читал нам