на сук дерева и сильно поранил себе лицо. Пришлось вызывать «скорую». Баталов 
долго лежал в больнице…
       Некоторые сцены фильма были сразу отнесены к шедеврам 
кинематографического искусства. Например, сцена проводов Бориса на фронт.
       Вероника опаздывает. Она бежит по встревоженным, взбудораженным улицам. 
И вдруг грозные танки перерезают ей дорогу. А когда она, наконец, прибегает, 
строй призывников уже марширует к вокзалу, и массивная железная решётка 
отделяет её от этого строя. Чтото она кричит, но Борис не слышит…
       Фронтовые сцены фильма кратки и скромны. В картине мы видим Бориса, 
пробивающегося сквозь болото из окружения. Но и в этой ситуации он показан 
через отношение к Веронике: ударом валит он в грязь своего напарника, который 
нехорошо отозвался о ней. Через несколько минут они пойдут вместе в разведку, 
Борис будет тащить раненого солдата на себе, пока его самого не сразит пуля 
снайпера. Эта сцена решена с незабываемой силой. Падает смертельно раненный 
Борис, и высокие кроны берёз кружатся над ним, словно улетая в небо. И так же 
кружится последнее предсмертное видение — лестница в доме Вероники и она, 
любимая, в белом венчальном платье…
       Вертящиеся берёзы в сцене смерти Бориса целиком придуманы Урусевским и 
Калатозовым. Но именно Розову пришла идея показать предсмертное видение Бориса 
не как воспоминание прошлого, а как мечту возможного, если бы он остался жить,
 — его свадьбу с Вероникой.
       Один из ветеранов кинотехники, француз Дебри, признавался, что был 
потрясён виртуозностью съёмок «Журавлей». Кадры кружащихся берёз в сцене 
предсмертных видений Бориса натолкнули старого кинематографиста на 
конструирование специального приспособления с помощью которого любой оператор 
сможет применить этот чрезвычайно выразительный способ съёмки.
       После картины заговорили о «субъективной камере» Урусевского. Его камера 
стала эмоциональной, когда должна была разглядеть именно Веронику.
       «Летят журавли» сняли всего за шесть месяцев. Съёмочная группа получила 
большие премиальные. Фильм послали на отзыв начальству. Вестей не было долго — 
месяц. Потом узнали: мнения разделились. Столичная премьера картины состоялась 
в скромном кинотеатре «Москва» на площади Маяковского.
       На кинематографистов же фильм «Летят журавли» произвёл ошеломляющее 
впечатление. Кинорежиссёр Станислав Ростоцкий, снимавший в это время «Дело было 
в Пенькове», пришёл в монтажную и сказал: «Всё, что мы снимали, надо уничтожить.
 Так делать картины больше нельзя».
       Фильм «Летят журавли» был отправлен на Каннский фестиваль. Во Францию 
отправились Урусевский и Самойлова. Калатозов и Розов остались дома.
       Если верить в приметы, началось все прескверно: Урусевский забыл в 
Москве «везучий» галстук«бабочку». А без него, как выяснилось, во Дворец 
искусства, где проходил фестиваль, не попасть. Зато у Тани Самойловой были 
роскошные белые меха, лиса, чудные платья… Родители её хорошо одевали. А вот с 
обувью были проблемы. Самойлова обратилась в Союз кинематографистов, и ей 
выдали талон на выставкупродажу «Брюссель». Там актриса приобрела босоножки, 
туфли на высоком каблуке и одно из своих вечерних платьев — очень дорогое, с 
глубоким декольте.
       Урусевский, прохаживаясь с ней накануне просмотра фильма по набережной 
Круазетт, шутил: «Тань, а они ведь и не представляют, с кем это я так запросто 
прогуливаюсь. Вот завтра… На меня, конечно, и завтра не будут обращать внимания,
 но ты держись!» Но даже Урусевский не мог себе представить, какой 
оглушительный успех ждёт исполнительницу роли Вероники.
       Фильм «Летят журавли» получил в Канне Большой приз — «Золотую пальмовую 
ветвь». Кроме того, первый приз высшей технической комиссии Франции достался 
оператору Сергею Урусевскому. Татьяна Самойлова удостоилась специального 
диплома за исполнение роли героини, премии «Апельсиновое дерево», которой 
награждается «самая скромная и очаровательная актриса фестиваля», премии 
«Победа» французских кинозрителей… И это было только начало. Самойлова стала 
для всего мира олицетворением русской девушки.
       «Конечно, всё это было неожиданно: зал в Канне стоя аплодирует, я 
волнуюсь настолько, что не могу говорить, — делилась впечатлениями Самойлова. — 
Рядом Пикассо, Надя Леже, Кокто, Садуль. Ослепительные Джина Лоллобриджида, 
Софи Лорен, Даниель Даррье. Первый раз в жизни надела длинное вечернее платье с 
голыми плечами. Но я ведь выросла в артистической среде, и както с детства 
усвоилось: актёр принадлежит всему миру. Я не думаю, что груз славы меня 
подмял».
       Из жёсткого расписания, из распределённого буквально по минутам 
экранного времени устроители фестиваля выкроили два часа для Пикассо, который 
пожелал увидеть взбудоражившую всех накануне картину. Зрительный зал был почти 
пуст, всего несколько человек: Пабло Пикассо, его жена Жаклин, Кокто, Самойлова,
 Юткевич и Урусевский.
       После просмотра великий художник был краток: «Каждый эпизод „Журавлей“ — 
самостоятельное талантливое произведение…»
       «Летят журавли» стал единственным советским фильмом, попавшим в лидеры 
кинопроката Франции. Его посмотрели 5 миллионов 401 тысяча зрителей.
       Один из ведущих киноведов мира Жорж Садуль писал: «Это один из лучших 
советских фильмов. Когда кончился фильм, Даниель Даррье была вся в слезах. 
Многие плакали вместе с ней, когда видели и слышали эту „грустную песню 
разлучённых влюблённых“, лирическая сила которой в её искренности. Я видел 
фильм во второй раз, и он взволновал меня ещё больше, чем в первый. Это была 
редкая овация».