Его дипломной работой была короткометражная лента «Андриеш» (так звали 
пастушка из молдавской сказки). Спустя четыре года Параджанов вместе с Яковом 
Базеляном снял на Киевской киностудии полнометражный вариант того же сюжета. 
Там же он поставил фильмы «Первый парень» (1959), «Украинская рапсодия» (1961), 
«Цветок на камне» (1962). Эти работы не были замечены. И вот резкий поворот 
судьбы: в связи с приближающимся 100летием со дня рождения украинского 
классика Михаила Коцюбинского Киевская студия поручила Параджанову постановку 
фильма по повести «Тени забытых предков».
       Десятки лет враждовали два гуцульских рода — Палийчуки и Гутенюки. Но 
случилось так, что полюбил Иван Палийчук красавицу из вражеского рода — 
Маричку…
       Параджанов, по собственному признанию, влюбился в повесть Коцюбинского, 
он полюбил гуцулов, их быт, культуру, природу их горного края. Режиссёра давно 
тянуло к мифу, сказке, преданию, легенде.
       Легенда о любви гуцульских Ромео и Джульетты — Ивана (И. Миколайчук) и 
Марички (Л. Кадочникова) — предстала на экране во всём великолепии фольклорных 
костюмов, обрядов, обычаев жизни украинских горцев, живущих на карпатских 
полонинах — в цветовой гармонии, подчеркнувшей красоту и величие вечной истории 
любви.
       И всётаки, как справедливо замечает К. Калантир в «Этюдах о 
Параджанове», «ценность „Теней“ не только в великолепии красок, в беспримерных 
цветовых решениях и в редкой мобильности камеры. Этот фильм рождён любовью и 
состраданием к человеку, размышлениями о жизни и смерти, поэтическим 
вдохновением художника, его искренностью и взволнованностью. Параджанов творил 
по наитию, подчиняясь чувству красоты. Это стихийное чувство и было сутью его 
мироощущения».
       «Ведь что наша жизнь? — говорит в фильме гуцул. — Как вспышка на небе, 
как цвет черешни… Мгновенна и мимолётна…».
       В роли Ивана актёр Миколайчук явил зрелое совершенство. Его работа 
зачаровывала, в ней было глубинное и на редкость ясно выраженное постижение 
людского духа, народной судьбы, правды, борьбы и красоты.
       Выпускник киевского театрального института Иван Миколайчук (кстати, 
успешно справившийся с ролью молодого Тараса Шевченко в фильме В. Денисенко 
«Сон») как бы родился для этой роли. Сейчас в это трудно поверить, но 
Миколайчук оказался в съёмочной группе «Теней забытых предков» в самый 
последний момент, когда все роли были уже распределены. Ивана настойчиво 
рекомендовал его учитель Виктор Илларионович Ивченко. Параджанов, которого 
устраивал другой исполнитель, распорядился провести чисто формальную пробу. И 
вдруг случилось чудо. То, как зажил Миколайчук перед камерой, заставило 
оператора броситься за Параджановым. Через какието четверть часа Иван был 
утверждён на главную роль.
       Критики высоко оценили операторскую работу в «Тенях…». Камера Юрия 
Ильенко — в меру высокого искусства неугомонная, в меру самой высокой меры 
точная, вездесущая, бездонно изобретательная; она то неистовствующая в танце, 
то парящая вокруг влюблённых, то неподвижная, всматривающаяся в лицо смерти.
       Достойным сподвижником Параджанова и Ильенко стал художник Г. Якутович, 
исходивший все «плии» (стёжки) Карпат. Во многом его заслуга, что фильм звучит 
как цветовая симфония.
       Василий Катанян вспоминал в своей книге, как в 1966 году под Косовом, 
что на Украине, он увидел скалы, словно выкрашенные синькой. Осенью, среди 
золотой листвы, это выглядело необыкновенно. Почему вдруг синие? Никто не знал. 
А Сергей Параджанов воскликнул: «Да это же я их выкрасил для „Теней“! Неужели 
до сих пор не облезли?» А потом рассказал Катаняну, как снимался фильм.
       «Эпизод оплакивания Миколы. Положили на стол гроб, посадили местных 
бабушекплакальщиц. Начали! Бабушки не плачут. В чём дело? ¦"Гроб пустой". Я 
говорю ассистенту: „Ложись в гроб“. Ассистент ложится. Мотор! Начали! Бабушки 
молчат. В чём дело? „Он молодой“. Нашли деда, положили в гроб, бабуси не 
плачут: „Он чужой“. Привезли деда из их деревни, своего, любимого. Положили в 
гроб. Тут такой плач поднялся, после съёмки остановить не могли».
       «…Нашёл я дедусю, чтобы сыграл народную мелодию для одного эпизода. Он 
принёс инструмент — дощечка и струна.
       — Что играть, весёлое или грустное?
       — Играй весёлое.
       Дед пропиликал: тиньтиньтинь.
       — А теперь грустное.
       Дед опять: тиньтиньтинь.
       — Какая же разница?
       — Не понял? Тогда вот что. Я сначала буду играть весёлое, потом кивну и 
сыграю грустное.
       Опять: тиньтиньтинь. Кивает. И снова: тиньтиньтинь.
       — Понял?
       — Нет.
       — Тогда не снимай кино про Гуцульщину».
       Но вопреки совету дедуси фильм был снят, мелодия там звучала, и её 
слышали в кинотеатрах многих стран.
       По словам актрисы Ларисы Кадочниковой, на съёмках «Теней забытых 
предков» Параджанов устроил настоящий театр: «Когда мы снимали в селе Жабье на 
Буковине, крестьяне без конца ходили к нему в хату, носили в дар всё, что у них 
было. Он тут же на чтото менял или дарил. Добр и щедр был — на удивление. 
Некоторые сцены выезжали переснимать по 70 раз. Доходили в своей работе до