блестящих изобретений, созданы новые виды двигателей, освоены новые средства 
связи и транспорта, придуманы самые разнообразные станки и машины. В 
большинстве отраслей производства ручной труд был почти полностью вытеснен 
машинным. Скорость, качество обработки и производительность труда выросли в 
несколько десятков раз. В развитых европейских странах появились тысячи крупных 
промышленных предприятий, сложились новые общественные классы — буржуазия и 
пролетариат. Промышленный подъем сопровождался крупнейшими социальными сдвигами.
 В результате Европа, да и весь мир, к концу XIX века неузнаваемо изменилась; 
жизнь людей уже совсем не походила на ту, что была в начале XVIII столетия. 
Быть может, впервые в истории технический переворот так зримо и явственно 
сказался на всех сторонах человеческой жизни.
      Между тем начало этой великой машинной революции связано с созданием 
прядильного автоматического станка — самой первой машины, получившей широкое 
распространение в производстве. Можно сказать, что прядильная машина оказалась 
прообразом всех последующих станков и механизмов, и поэтому изобретение ее по 
своему значению далеко выходило за узкие рамки текстильного и прядильного дела. 
В какомто смысле ее появление символизировало собой рождение современного мира.

      Прядение в том виде, в каком оно было описано выше, — с помощью ручного 
веретена и прялки — существовало на протяжении нескольких тысячелетий и 
оставалось во все это время достаточно сложным и трудоемким занятием. Рука 
прядильщицы при совершении однообразных движений по вытягиванию, скручиванию и 
наматыванию нити быстро уставала, производительность труда была низкой. Поэтому 
значительный шаг в развитии прядения произошел с изобретением ручной прялки, 
которая появилась впервые в Древнем Риме.
      В этом незамысловатом приспособлении колесо a при своем вращении 
приводило во вращение при помощи бесконечного шнура колесо меньших размеров d, 
на ось которого было надето веретено b. Процесс прядения на ручной прялке 
заключался в следующем: правая рука при помощи ручки приводила во вращение 
большое колесо a, в то время как левая, вытянув прядь из пучка волокон, 
направляла нить либо наклонно к веретену (тогда она ссучивалась и 
закручивалась), либо под прямым углом (тогда она сама собой, будучи готова, 
наматывалась на веретено).
      Следующим крупным событием в истории прядения стало появление самопрялки 
(около 1530 г.), изобретателем которой называют каменотеса Юргенса из 
Брауншвейга. Его прялка приводилась в движение ногами и освобождала для работы 
обе руки работницы.
      Работа на самопрялке проходила следующим образом. Веретено 1 было 
соединено наглухо с рогулькой 2 и получало движение от нижнего большого колеса 
4. Последнее было соединено с блоком, неподвижно укрепленным на веретене. 
Катушка 3, на одном конце которой был укреплен блок меньшего диаметра, свободно 
надевалась на веретено. Оба блока получали движение от одного и того же колеса 
4, но веретено и рогулька, соединенные с большим блоком, вращались медленнее, 
чем катушка, соединенная с меньшим блоком. Вследствие того, что катушка 
вращалась быстрее, происходило наматывание на нее нити, причем скорость 
наматывающейся нити была равна разности скоростей веретена и катушки. 
Прядильщица вытягивала рукой волокна из пряслицы и частично закручивала их 
пальцами. Нить до вступления в рогульку двигалась по оси веретена. При этом она 
вращалась, то есть закручивалась, и делала полностью то же число оборотов, что 
и веретено. Пройдя через рогульку 2, нить меняла направление и шла на катушку 
уже под прямым углом к оси веретена. Таким образом, по сравнению с обычной 
прялкой, самопрялка позволяла одновременно вытягивать, скручивать и наматывать 
нить. Из процесса прядения здесь уже были механизированы две операции: 
скручивание нити и наматывание ее на катушку, но вытяжка волокон из пряслицы и 
частичное закручивание их происходили вручную. Это сильно замедляло всю работу. 
Между тем в первой трети XVIII века был создан усовершенствованный ткацкий 
станок Кея, позволявший заметно повысить скорость тканья. На новом станке 
проворный ткач был в состоянии выткать столько пряжи, сколько поставляли шесть 
опытных прядильщиков. В результате возникла диспропорция между прядением и 
ткачеством. Ткачи стали ощущать нехватку пряжи, так как прядильщицы не успевали 
приготовлять ее в нужном количестве. Пряжа не только сильно вздорожала, но 
часто ее вообще нельзя было достать ни за какую цену. А рынки требовали все 
большего количества тканей.
      Несколько поколений механиков тщетно ломали голову над тем, как 
усовершенствовать прялку. На протяжении XVII и первой половины XVIII веков было 
сделано несколько попыток снабдить самопрялку двумя веретенами, чтобы повысить 
ее эффективность. Но работать на такой прялке было слишком тяжело, поэтому идея 
эта не получила распространения. Было ясно, что прясть сразу на нескольких 
веретенах можно будет лишь тогда, когда будет механизирована сама операция 
вытягивания волокон.
      Эта сложная задача была отчасти разрешена английским механиком Джоном 
Уайтом, который придумал в 1735 году специальный вытяжной прибор. По словам 
Маркса, именно эта часть машины определила начало промышленной революции. Не 
имея средств, Уайт продал права на свое замечательное изобретение 
предпринимателю Льюису Паулю, который в 1738 году взял на него патент. В машине 
Пауля и Уайта человеческие пальцы впервые были заменены парой «вытяжных» 
валиков, вращающихся с разной скоростью. Один валик имел гладкую поверхность, а 
другой был шероховатый с рифленой поверхностью или обит паклей. Однако прежде 
чем поступить на валики машины, волокна хлопка должны были пройти 
предварительную обработку — их необходимо было уложить параллельно друг другу и