(сооруженных в 1402 году) перед боем раскрывались два оконца над циферблатом и 
из них выходило 12 апостолов. Страшная фигура Смерти, стоявшая на правой 
стороне циферблата, при каждом бое часов поворачивала косу, а затем песочные 
часы, напоминая о конце жизни. Человек, стоявший рядом, кивал головой, как бы 
подчеркивая роковую неизбежность. На другой стороне циферблата находились еще 
две фигуры. Одна изображала человека с кошельком в руках; каждый час он звенел 
лежавшими там монетами, показывая, что время — деньги. Другая фигура изображала 
путника, мерно ударявшего посохом в землю. Она показывала, как с течением 
времени движется по жизненной дороге человек, или суетность жизни. После боя 
часов появлялся петух и три раза кричал. Последним в оконце появлялся Христос и 
благословлял всех стоявших внизу зрителей. Создание таких автоматов требовало 
особых программных устройств. Их приводил в движение большой диск, управляемый 
часовым механизмом. Все подвижные части фигур имели свои рычаги. Во время 
вращения круга они то поднимались, то опускались, когда рычаги попадали в 
особые вырезы и зубцы вращающегося диска. Помимо этого башенные часы имели 
отдельный механизм для боя (многие часы поразному отбивали четверть часа, час, 
полдень и полночь), приводимый в движение собственной гирей, и четыре 
циферблата (на каждой стороне башни).
      Ко второй половине XV века относятся самые первые упоминания об 
изготовлении часов с пружинным двигателем, который открыл путь к созданию 
миниатюрных часов. Источником движущей энергии в пружинных часах служила 
заведенная и стремящаяся развернуться пружина, которая представляла собой 
эластичную, тщательным образом закаленную стальную ленту, свернутую вокруг вала 
внутри барабана. Внешний конец пружины закреплялся за крючок в стенке барабана, 
внутренний — соединялся с валом барабана. Стремясь развернуться, пружина 
приводила во вращение барабан и связанное с ним зубчатое колесо, которое в свою 
очередь передавало это движение системе зубчатых колес до регулятора 
включительно. Конструируя такие часы, мастера должны были разрешить несколько 
сложных технических задач. Главная из них касалась работы самого двигателя. 
Ведь для правильного хода часов пружина должна на протяжении длительного 
времени воздействовать на колесный механизм с одной и той же силой. Для этого 
необходимо заставить ее разворачиваться медленно и равномерно. Толчком к 
созданию пружинных часов послужило изобретение запора, не позволявшего пружине 
распрямляться сразу. Он представлял собой маленькую щеколду, помещавшуюся в 
зубья колес и позволявшую пружине раскручиваться только так, что одновременно 
поворачивался весь ее корпус, а вместе с ним колеса часового механизма. Так как 
пружина имеет неодинаковую силу упругости на разных стадиях своего 
разворачивания, первым часовщикам приходилось прибегать к различным хитроумным 
ухищрениям, чтобы сделать ее ход более равномерным. Позже, когда научились 
изготовлять высококачественную сталь для часовых пружин, в них отпала 
необходимость. (Сейчас в недорогих часах пружину просто делают достаточно 
длинной, рассчитанной примерно на 3036 часов работы, но при этом рекомендуют 
заводить часы раз в сутки в одно и то же время. Специальное приспособление 
мешает пружине при заводе свернуться до конца. В результате ход пружины 
используется только в средней части, когда сила ее упругости более равномерна.)
      Самые значительные усовершенствования в механизм часов были внесены во 
второй половине XVII века знаменитым голландским физиком Гюйгенсом, создавшим 
новые регуляторы как для пружинных, так и для гиревых часов. Использовавшееся 
до этого в течение нескольких веков коромысло имело много недостатков. Его даже 
трудно назвать регулятором в собственном смысле этого слова. Ведь регулятор 
должен быть способен к самостоятельным колебаниям с собственной частотой. 
Коромысло же было, вообще говоря, только маховиком. Множество посторонних 
факторов влияло на его работу, что отражалось на точности хода часов. Механизм 
стал гораздо совершеннее, когда в качестве регулятора начали использовать 
маятник.
      Впервые мысль применить маятник в простейших приборах для измерения 
времени пришла великому итальянскому ученому Галилео Галилею. Сохранилось 
предание, что в 1583 году девятнадцатилетний Галилей, находясь в Пизанском 
соборе, обратил внимание на раскачивание люстры. Он заметил, отсчитывая удары 
пульса, что время одного колебания люстры остается постоянным, хотя размах 
делается все меньше и меньше. Позже, приступив к серьезному изучению маятников, 
Галилей установил, что при малом размахе (амплитуде) раскачивания (всего 
несколько градусов) период колебания маятника зависит только от его длины и 
имеет постоянную длительность. Такие колебания стали называть изохронными. 
Очень важно, что при изохронных колебаниях период колебания маятника не зависит 
от его массы. Благодаря этому свойству маятник оказался очень удобным прибором 
для измерения небольших отрезков времени На его основе Галилей разработал 
несколько простых счетчиков, которые использовал при проведении своих 
экспериментов. Но изза постепенного затухания колебаний маятник не мог служить 
для измерения длительных промежутков времени.
      Создание маятниковых часов состояло в соединении маятника с устройством 
для поддержания его колебаний и их отсчета. В конце жизни Галилей стал 
конструировать такие часы, но дальше разработок дело не пошло. Первые 
маятниковые часы были созданы уже после смерти великого ученого его сыном. 
Однако устройство этих часов держалось в строгом секрете, поэтому они не 
оказали никакого влияния на развитие техники. Независимо от Галилея в 1657 году 
механические часы с маятником собрал Гюйгенс. При замене коромысла на маятник 
первые конструкторы столкнулись со сложной проблемой: как уже говорилось, 
маятник создает изохронные колебания только при малой амплитуде, между тем 
шпиндельный спуск требовал большого размаха. В первых часах Гюйгенса размах