он уже тысячи лет живет бок о бок с ним, то и дело напоминая о себе. Им 
оказалась обыкновенная плесень — ничтожный грибок, который в виде спор всегда 
присутствует в воздухе и охотно разрастается на всем старом и отсыревшем, будь 
то стена погреба или кусок хлеба.
      Впрочем, о бактерицидных свойствах плесени было известно еще в XIX веке. 
В 60х годах прошлого века между двумя русскими врачами — Алексеем Полотебновым 
и Вячеславом Манассеиным — возник спор. Полотебнов утверждал, что плесень 
является родоначальником всех микробов, то есть что все микробы происходят от 
нее. Манассеин же доказывал, что это неверно. Чтобы обосновать свои доводы, он 
стал исследовать зеленые плесени (полатыни пенициллиум глаукум). Он посеял 
плесень на питательной среде и с изумлением отметил: там, где рос плесневой 
грибок, никогда не развивались бактерии. Из этого Манассеин сделал вывод, что 
плесневой грибок препятствует росту микроорганизмов. То же потом наблюдал и 
Полотебнов: жидкость, в которой появлялась плесень, оставалась всегда 
прозрачной, стало быть, не содержала бактерий. Полотебнов понял, что как 
исследователь он был не прав в своих заключениях. Однако как врач он решил 
немедленно исследовать это необычное свойство такого легкодоступного вещества, 
как плесень. Попытка увенчалась успехом: язвы, покрытые эмульсией, в которой 
содержался плесневой грибок, быстро заживали. Полотебнов сделал интересный 
опыт: он покрывал глубокие кожные язвы больных смесью плесени с бактериями и не 
наблюдал в них никаких осложнений, В одной из своих статей 1872 году он 
рекомендовал таким же образом лечить раны и глубокие нарывы. К сожалению, опыты 
Полотебнова не привлекли к себе внимания, хотя от послераневых осложнений во 
всех хирургических клиниках тогда погибало множество народа.
      Вновь замечательные свойства плесени были открыты спустя полвека 
шотландцем Александром Флемингом. С юности Флеминг мечтал найти вещество, 
которое могло бы уничтожать болезнетворных бактерий, и упорно занимался 
микробиологией. Лаборатория Флеминга помещалась в маленькой комнате отдела 
патологии одного из крупных лондонских госпиталей. В этой комнате всегда было 
душно, тесно и беспорядочно. Чтобы спастись от духоты, Флеминг все время держал 
окно открытым. Вместе с другим врачом Флеминг занимался исследованиями 
стафилококков. Но, не закончив работы, этот врач ушел из отдела. Старые чашки с 
посевами колоний микробов еще стояли на полках лаборатории — уборку своей 
комнаты Флеминг всегда считал зряшной тратой времени. Однажды, решив писать 
статью о стафилококках, Флеминг заглянул в эти чашки и обнаружил, что многие из 
находившихся там культур покрыла плесень. Это, впрочем, было неудивительно — 
очевидно, споры плесени занесло в лабораторию через окно. Удивительным было 
другое: когда Флеминг стал исследовать культуру, то во многих чашках не 
оказалось и следа стафилококков — там была только плесень и прозрачные, похожие 
на росу капли. Неужели обычная плесень уничтожила всех болезнетворных микробов? 
Флеминг немедленно решил проверить свою догадку и поместил немного плесени в 
пробирку с питательным бульоном. Когда грибок развился, он поселил в ту же 
чашку различные бактерии и поставил ее в термостат. Исследовав затем 
питательную среду, Флеминг обнаружил, что между плесенью и колониями бактерий 
образовались светлые и прозрачные пятна — плесень как бы стесняла микробов, не 
давая им расти около себя. Тогда Флеминг решил сделать более масштабный опыт: 
пересадил грибок в большой сосуд и стал наблюдать за его развитием. Вскоре 
поверхность сосуда покрылась «войлоком» — разросшимся и сбившимся в тесноте 
грибком. «Войлок» несколько раз менял свой цвет: сначала он был белым, потом 
зеленым, потом черным. Менял цвет и питательный бульон — из прозрачного он 
превратился в желтый. «Очевидно, плесень выделяет в окружающую среду какието 
вещества», — подумал Флеминг и решил проверить, обладают ли они вредными для 
бактерий свойствами. Новый опыт показал, что желтая жидкость разрушает те же 
микроорганизмы, которые разрушала и сама плесень. Причем жидкость обладала 
чрезвычайно большой активностью — Флеминг разводил ее в двадцать раз, а раствор 
все равно оставался губительным для болезнетворных бактерий.
      Флеминг понял, что стоит на пороге важного открытия. Он забросил все дела,
 прекратил другие исследования. Плесневый грибок пенициллиум нотатум отныне 
целиком поглотил его внимание. Для дальнейших экспериментов Флемингу 
понадобились галлоны плесневого бульона — он изучал, на какой день роста, при 
какой температуре и на какой питательной среде действие таинственного желтого 
вещества окажется наиболее эффективным для уничтожения микробов. В то же время 
выяснилось, что сама плесень, так же как и желтый бульон, оказались безвредными 
для животных. Флеминг вводил их в вену кролику, в брюшную полость белой мыши, 
омывал бульоном кожу и даже закапывал ее в глаза — никаких неприятных явлений 
не наблюдалось. В пробирке разведенное желтое вещество — продукт, выделяемый 
плесенью, — задерживало рост стафилококков, но не нарушало функций лейкоцитов 
крови. Флеминг назвал это вещество пенициллином. С этих пор он постоянно думал 
над важным вопросом: как выделить действующее активное вещество из 
профильтрованного плесневого бульона? Увы, это оказалось чрезвычайно сложным 
делом. Между тем было ясно, что вводить в кровь человека неочищенный бульон, в 
котором содержался чужеродный белок, безусловно, опасно. Молодые сотрудники 
Флеминга, такие же, как и он, врачи, а не химики, предприняли множество попыток 
разрешить эту проблему. Работая в кустарных условиях, они потратили массу 
времени и энергии но ничего не добились. Всякий раз после предпринятой очистки 
пенициллин разлагался и терял целебные свойства. В конце концов, Флеминг понял, 
что эта задача ему не по плечу и что разрешение ее следует передать другим. В 
феврале 1929 года он сделал в Лондонском медицинском научноисследовательском 
клубе сообщение о найденном им необыкновенно сильном антибактериальном средстве.
 Это сообщение не обратило на себя внимания. Однако Флеминг был упрямый