слетелось воронье. Есть много свидетельств, что Тимур воздвигал такие пирамиды 
на своем пути завоевателя.
      По своему же идейному содержанию картина «Апофеоз войны» перерастает 
первоначальный комплекс идей Туркестанской серии и является, быть может, самым 
ярким в мировом искусстве протестом против захватнической войны, кем бы и когда 
она ни велась. Сам Верещагин считал, что «Апофеоз войны» «столько же 
историческая картина, сколько сатира, сатира злая и нелицеприятная…».
      Он посвятил заключительную картину «поэмы» – «всем великим завоевателям, 
прошедшим, настоящим и будущим».
      Демократическая русская критика во главе со В.В. Стасовым восторженно 
приветствовала картины Верещагина. Крамской считал Туркестанский цикл 
«колоссальным явлением» и говорил, что его сердце бьется от гордости, что 
Верещагин – русский. П.М. Третьяков приобрел Туркестанскую серию для галереи.
      А вот правительственные круги поощряли разнузданную травлю Верещагина, и 
тот в момент сильного нервного потрясения и негодования на незаслуженные 
обвинения уничтожил три свои картины: «Забытый», «Окружили – преследуют» и 
«Вошли».
      В 1874 году Верещагин, неутомимый путешественник, уехал в Индию. 
Многочисленные этюдыпейзажи, архитектурные виды, типы местного населения 
отличаются такой законченностью образов, что их можно рассматривать как 
выполненные с натуры небольшие картины. Таковы «Снега Гималаев», «Караван яков, 
нагруженный солью», «Монастырь Хемис в Ладаке», «Всадник в Джайпуре» и др.
      Большинство работ Индийского цикла (1874–1876) радуют глаз красивым 
декоративным сочетанием трехчетырех основных цветов, звучных локальных пятен. 
Великолепна тщательная проработка мельчайших деталей в рисунке.
      Еще в Индии Верещагин узнал, что петербургская Академия художеств избрала 
его профессором и немедленно на это ответил: «Известие с том, что императорская 
Академия художеств произвела меня в профессора, я, считая все чины и отличия в 
искусстве безусловно вредными, начисто отказываюсь от этого звания».
      В то время как реакционная печать обрушивается очередной волной нападок 
на художника, он в мастерской близ Парижа приступает к «Индийской поэме». Но 
эта работа была прервана русскотурецкой войной 1877–1878 годов.
      Верещагин немедленно отправился к месту боевых действий. «Не могу 
выразить тяжесть впечатления, выносимого при объезде полей сражения в Болгарии,
 – писал он П.М. Третьякову в 1880 году, – в особенности холмы, окружающие 
Плевну, давят воспоминаниями, – это сплошные массы крестов, памятников, еще 
крестов и крестов без конца. Везде валяются груды осколков гранат, кости солдат,
 забытые при погребении. Только на одной горе нет ни костей человеческих, ни 
кусков чугуна, зато до сих пор там валяются пробки и осколки бутылок 
шампанского – без шуток. Вот факт, который должен остановить на себе, кажется, 
внимание художника, если он не мебельщик модный, а, мало мальски, философ… Так 
я и собрал на память: с "закусочной" горы несколько пробок и осколков бутылок 
шампанского, а с Гривицкого редута, рядом, забытые череп и кости солдатские, да 
заржавленные куски гранат…».
      «Закусочной горой» Верещагин называет холм, с которого царь в день своих 
именин наблюдал за трагическим третьим штурмом Плевны.
      Письмо это достаточно показательно для горьких раздумий и критических 
настроений художникапатриота, гуманиста и демократа. На фоне этих настроений 
может быть правильно понята и оценена созданная Верещагиным Балканская 
батальная серияэпопея: «Перед атакой», «После атаки», «Александр II под 
Плевной», «Побежденные. Панихида», «ШипкаШейново» и другие.
      Осмысливая разновременные явления Балканской войны, художник создает 
скорбный образ «поля смерти» – Верещагин говорил, что неоднократно слезы мешали 
ему писать полотна Балканской серии, но он заставлял себя работать, заново 
переживая события войны.
      Туркестанская и Балканская серии принесли художнику мировую известность. 
Чтобы иметь более ясное представление о действительно грандиозной посещаемости 
верещагинских выставок, стоит сказать, что его вторая выставка 1880 года за 
сорок дней своего существования в Петербурге привлекла двести тысяч человек; 
эту же выставку, открытую затем в Берлине, за шестьдесят пять дней посетило сто 
сорок пять тысяч, в Вене за двадцать восемь дней – сто десять тысяч. Наиболее 
популярные тогда выставки Товарищества передвижников собирали примерно двадцать 
– двадцать пять тысяч человек.
      В поисках новых тем, новых образов Верещагин продолжает путешествовать. 
Поездки в Сирию, Палестину, на Филиппины, в Соединенные Штаты Америки, Японию и 
другие страны обогащают его новыми впечатлениями и драгоценным материалом самой 
жизни.
      «Закончив цикл небольших картин на евангельские сюжеты, трактованные в 
духе научной критики религиозных легенд, Верещагин создает серию произведений 
под общим названием "Трилогия казней" (1884–1887 годы), выступая против еще 
одного вида "современного варварства" – смертной казни, – пишет В.М. 
Володарский. – Серия начинается с картины "Распятие на кресте во время 
владычества римлян". За ней следует "Взрывание из пушек в Британской Индии" – 
гневный обвинительный документ колониализму. Картина "Казнь через повешение в 
России" изображает толпу в снежный день на петербургской площади, где казнят 
революционеровнародовольцев».
      В ноябре 1888 – январе 1889 года художник живет в США. Незадолго до 
возвращения в Россию в его семейной жизни произошли перемены. В 1889 году он 
разошелся с женой. Познакомившись в США с Лидией Васильевной Андреевской, 
русской пианисткой, приглашенной в НьюЙорк для исполнения музыкальных