чем 
это обыкновенно представлялось, и что от них существенно зависел и самый ход 
исторических событий".

Ближневосточный кризис 70-х годов XIX века и Русско-турецкая война 1877- 1878 
годов многое изменили в системе международных отношений. В апреле 1878 года 
Лобанов-Ростовский снова был направлен в Стамбул чрезвычайным и полномочным 
послом для проведения переговоров по заключению между двумя государствами 
соглашения, конкретные статьи которого не рассматривались'на Берлинском 
конгрессе. Султан выразил удовлетворение персоной, посла. "Сафет-паша, - писал 
Лобанов-Ростовский в Петербург, - принял меня с сердечностью. Он заявил, что 
мое 
назначение рассматривается как свидетельство благоволения Его императорского 
величества к султану и они рассчитывают на меня в деле установления 
дружественных отношений между Россией и Турцией".

Князь успешно справился с миссией в Стамбуле, за что получил чин 
действительного 
тайного советника и орден Александра Невского с алмазными подвесками. Покинув 
берега Босфора, он получил назначение послом в Лондон, что было вызвано 
необходимостью наладить резко обострившиеся отношения России с Великобританией. 

Царь заявил также, что вскоре Лобанову-Ростовскому предстоит заменить Горчакова.
 
Однако судьба распределила по-своему: погибшего после взрыва народовольцами 
бомбы Александра II сменил Александр III, и МИД России возглавил Н.К. Гире.

Лобанов-Ростовский же стал послом в Австро-Венгрии. Хотя в Вене российского 
посла считали звездой первой величины в дипломатическом мире, а его послужной 
список в эти годы был отмечен единственной, но высшей наградой российской 
империи - орденом Св. Андрея Первозванного, новый царь не симпатизировал 
Лобанову-Ростовскому.

В австрийскую столицу Алексей Борисович перевез все свои обширные коллекции и 
библиотеку. Деятельность князя на поприще науки получила высокую оценку: его 
избрали почетным членом Императорской Академии наук и почетным членом Совета 
библиотек. Личная библиотека князя, насчитывавшая к концу жизни более 8 тысяч 
томов, поступила после его

406

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТ!

смерти в библиотеку Зимнего дворца. Лобанов-Ростовский полагал, пребывание на 
посту посла в Австро-Венгрии будет продолжительным и I ли не последним в его 
жизни. Но в октябре 1894 года неожиданно умер Ал"| сандр III.

В январе 1895 года Николай II подписал верительные грамоты Лобак ву как послу в 

Берлине. Однако после того как посол в Лондоне Ста отказался от поста министра 
иностранных дел, царь назначил на этот пс Лобанова-Ростовского, человека широко 

образованного, отлично владевп го языками и пером. Ламздорф подчеркивал 
уверенность и епокойст Лобанова-Ростовского при обсуждении самых трудных 
вопросов, что все ло бодрость и стимулировало, "словно заражая или оказывая 
магнетичесц влияние". Алексей Борисович был остроумным собеседником и всегда и* 

большой успех у женщин.

После захвата Ляодунского полуострова Японией и заключения ' носекского 
договора 
Лобанов-Ростовский изложил свой взгляд на дальнее сточную проблему в двух 
записках царю от 6 апреля 1895 года. Лобане Ростовский склонялся к мысли о 
соглашении с Японией на основе комле саций за счет Китая. На особом совещании 
победила точка зрения минис_ С.Ю. Витте: было решено потребовать от японцев 
очистить Маньчжури| а в случае отказа подчиниться не останавливаться перед 
применением сил Эта политика, имевщая целями приобретение незамерзающего порта 
Тихом океане и присоединение некоторой части Маньчжурии для удобного проведения 

Сибирской железной дороги, требовала, по мневд министра, крайней осторожности.

Лобанов-Ростовский запросил Париж о согласии совместно с россий ким и 
германским 
правительствами предпринять в Токио демарш - "др жески посоветовать" Японии 
отказаться от оккупации Ляодунского полуе трова за соответствующую денежную 
компенсацию. "Дружеский сов должен был подкрепляться морской демонстрацией трех 

держав.

Лобанову-Ростовскому удалось убедить французского коллегу Г. Ане в том, что