представляется возможным. Достаточно вспомнить договоры, которые он не соблюдал,
 
так же как и его партнеры; обещания, данные Афинам, с помощью которых он 
выигрывал время; ту дьявольскую хитрость, с которой он сумел оторвать греческие 

города от Афин и Афины от греческих городов.
Установление македонской гегемонии в Греции совершалось военным и 
дипломатическим путем. Филипп пускал в ход все имевшиеся в его распоряжении 
средства - подкуп, дипломатические послания ("письма Филиппа"), материальную и 
моральную поддержку греческих "друзей Македонии", союзы с соседними варварскими 

князьями, дружбу с персидским царем, организацию восстаний во враждебных ему 
государствах. Особенно большое значение Филипп придавал подкупу, утверждая, что 

нагруженный золотом осел возьмет любую крепость. Оплачивалось не только 
политическое красноречие, но и политическое молчание. На заявление одного 
греческого трагика, что он получил талант за одно лишь выступление, оратор 
Демад 
ответил, что ему царь за одно красноречивое молчание дал десять талантов. По 
мнению австрийского историка античности Ф. Шахермайра, "величие Филиппа 
заключалось в том, что он никогда не стремился обогнать свое время, не вел 
азартной игры с невозможным и не ставил перед собой неразрешимых задач".
Филипп II всеми средствами препятствовал образованию антимакедонских союзов. 
Начав с натравливания друг на друга греческих городов, расположенных на берегах 

Халкидского полуострова и Фракии, Филипп затем поочередно овладел Пидной, 
Олинфом. Вмешавшись под предлогом защиты Дельфийского храма в "священную войну",
 
которую спровоцировали фиванцы с целью нападения на жителей Фокиды, македонский 

царь подчинил Фессалию. Благодаря перевесу в военной силе он покорил их всех, 
причем Афины даже не успели начать войну. Остальные города, особенно важный для 

него Амфиполь, он включил в состав своего государства в качестве подвластной 
территории. Часть жителей этих полисов была переселена во внутренние области 
Балканского полуострова, во вновь основанные поселения. К 350 году до Р. X. все 

побережье оказалось в руках Македонии.
Считая выгодным для себя получить некоторую передышку, Филипп II начал с 
Афинами 
переговоры о мире, требуя признания всех его завоеваний. Афиняне дали 
предварительное согласие и отправили в Македонию посольство, во главе которого 
стоял брат руководителя сторонников Македонии Эсхина - Филократ. Однако когда 
афинское посольство прибыло в столи-Цу Македонии Пеллу, Филипп отправился на 
фракийский берег и, захватив РЯД греческих городов и побережье Херсонеса 
Фракийского, потребовал,
28

100 ВЕЛИКИХ ДИПЛОМАТОВ

чтобы афиняне признали и эти завоевания, с чем Филократ и его спутники 
согласились.

В 346 году до Р. X. между Македонией и Афинами и их союзниками был подписан 
Филократов мир, признававший за македонским царем все завоевания. Заключение 
мира горячо приветствовал Исократ, видя в этом первый шаг к осуществлению своей 

заветной мечты - объединению Греции для "счастливой войны" с Персией. "Ты 
освободишь эллинов от варварского деспотизма и после этого осчастливишь всех 
людей эллинской культурой", - писал он Филиппу II.

Тем временем в афинском народном собрании шли дебаты между сторонниками и 
противниками македонской гегемонии. В центре спора был Филократов мир. Демосфен 

и другие демократические вожди считали этот мир губительным для Афин. Они 
требовали предания суду Эсхина и Филок-рата, которые подписали договор. По 
вопросу о Филократовом мире Демосфен произнес целый ряд речей ("О мире", "Об 
острове Галоннесе", "Филиппики").

Приверженцы Македонии, как и сам Филипп, также не оставались в долгу. В 
дошедших 
до нас речах Эсхина и письмах Филиппа II содержатся целые обвинительные акты 
против Демосфена и его друзей. Их обвиняли в клевете, демагогии и продажности.

У Филиппа II, который принимал в развернувшейся борьбе личное участие, были 
искусные секретари, да и сам македонский царь в совершенстве владел письменной 
и 
устной греческой речью. Об этом можно судить по нескольким сохранившимся 
открытым письмам царя, с которыми он обращался к афинскому народу.