А.С. Пушкиным «архивными юношами». В это время Иван Сергеевич
охотно занимался писательством, сочиняя сказки и приключенческие
рассказы на основе реальных историй, найденных в архиве. Недолго прослужив в 
Московском архиве, благодаря покровительству родственников,
он был переведен в Петербург. Начало дипломатической карьеры было
отмечено попойками и трагической влюбленностью, отразившейся на всей
его жизни. Иван Сергеевич был влюблен в княжну Александру Трубецкую, но она 
вышла замуж за его двоюродного брата князя Николая Ивановича Мещерского. Этот 
удар оказался таким сильным, что до конца
жизни Иван Сергеевич оставался холостяком.

В 1828 году Иван Сергеевич Мальцов был назначен первым секретарем
посольства в Персию, возглавляемого А.С. Грибоедовым. Никто из членов
посольства, кроме Ивана Сергеевича, не вернулся в Россию из Персии. По
поводу его спасения ходили разные слухи. Говорили, что слуга миссии закатал его 
в ковер и поставил в угол комнаты вместе с другими коврами, по
Другой версии, слуга спрятал его в амбаре. Было предположение, что Иван
Сергеевич притворялся мертвым, чтобы спасти от турецких кинжалов. Рассказывали 
даже, что он побежал в шахский дворец, чтобы просить помощи
У персидского правительства. Многие обвиняли его в трусости. Различные
предположения высказывались впоследствии и авторами художественных
произведений, например, Ю. Тыняновым в романе «Смерть Вазир-МухтаРа», В. 
Полторацким в очерках «Гнездо Хрустального Гуся», драме С. Ермолинского 
«Грибоедов», пьесе М. Овчинникова «Изгнанники».

На самом деле, увидев, что началась резня, Иван Сергеевич заплатил
^угам, и они отвечали нападавшим, что никого нет. Как бы то ни было,
но после этого случая Иван Сергеевич сторонился людей, стал желчным
и завистливым человеком. Кроме того, современники отмечали его необыкновенную 
для такого богатого человека скупость: он экономил даже
н^ собственном питании.

280

100 ВЕЛИКИХ ДИНАСТИЙ

Впрочем, его личные качества не отразились на предпринимательской
деятельности, которую он вел, не оставляя дипломатической службы. 
Воспользовавшись связями в Иране, он начал торговлю с Персией и Закавказьем, 
продукция его заводов на выставках удостаивалась золотых медалей.

Будучи по делам службы в Германии и Богемии, он не преминул осмотреть местные 
фабрики, постарался ознакомиться с достижениями их
мастеров. В это время на гусевском заводе разгадали секрет гранатного,
малинового и уранового стекла, что дало новый толчок к развитию производства 
цветного стекла.

В 1836 году вместе с С.А. Соболевским Иван Сергеевич устраивает
бумагопрядильню в Петербурге, в 1876 году— кирпично-черепичное заведение.

Кризис, поразивший многие предприятия после отмены крепостного
права, заставил пересмотреть методы управления производством. Иван
Сергеевич сумел перестроиться, и его дела не пострадали.

В последние годы жизни Иван Сергеевич, как человек бездетный и
неженатый, стал присматриваться к своим родственникам в поисках наследника. Он 
остановил свой выбор на сыне своей сестры Софьи Сергеевны, Юрии Степановиче 
Нечаеве.

Юрий Степанович, закончив юридический факультет Московского
университета, традиционно для Мальцевых, поступил на службу в Московский 
Главный архив Министерства иностранных дел, затем работал
переводчиком. Перейдя в центральное управление министерства, он получил ряд 
заграничных командировок — в Париж, Берлин и др. Кроме
того, было еще одно немаловажное для Ивана Сергеевича обстоятельство: племянник 
не был женат и не собирался обзаводиться семьей.

Желая проверить деловые качества Юрия Степановича, Иван Сергеевич приблизил его 
к себе и начал давать деловые поручения. Судя по ,
всему, Нечаев оправдал надежды дяди, ибо 15 марта 1876 года Иван Сер-|
геевич фактически передал ему все дела.                             1

После смерти Ивана Сергеевича Мальцева все его состояние пере- <
шло в руки Юрия Степановича Нечаева, получившего заодно и фамилию — Мальцов.

Хорошо поставленное дело продолжало приносить прибыли, поэтому новоявленный 
миллионер Нечаев-Мальцов, в противоположность своему дяде, предпочел жить на 
широкую ногу.

Он переехал жить в Петербург в богатейший особняк, стены и потолок которого