территорию. Чтобы в таких условиях смотреть смерти в глаза — для этого 
требовалось двойное, даже тройное мужество. Единственная опасность, которая 
грозила нам, гражданским лицам, это плен. О бомбах и стрельбе мы легко 
забывали». Во время войны ходил анекдот. Марлен спрашивают: «Правда ли, что на 
войне у вас был роман с Эйзенхауэром?» «Что вы! — отвечает Марлен. — Генерал 
никогда так близко не подходил к передовой».
      Дитрих с беспокойством думала о судьбе родных, оставшихся в Германии. Она 
получила сообщение, что ее старшая сестра Элизабет находится в концентрационном 
лагере БергенБелзен. Марлен нашла ее среди узников, а в сентябре 1945 года 
Марлен встретилась с матерью. Но через два месяца в возрасте 63 лет 
Вильгельмина Элизабет Жозефина скончалась. «Похоронив мать, я похоронила свою 
последнюю связь с домом», — напишет актриса в мемуарах.
      Кочевая жизнь в составе фронтовой бригады оказалась самым дорогим 
воспоминанием ее жизни. Она получила американскую «Медаль Свободы» и 
французский орден Почетного легиона.
      После войны Марлен Дитрих отправилась во Францию, где вместе с Жаном 
Габеном снялась в фильме «Мартен Руманьяк» (1946). Она играла роль прекрасной 
женщины, ставшей объектом острого соперничества двух мужчин и гибнущей от руки 
одного из них. Французский язык давался актрисе с трудом. Габен помогал ей 
добиться правильного произношения. Увы, фильм в прокате провалился.
      С грустью она покидала Жана Габена и Париж — город, в котором жили ее 
друзья, составлявшие цвет и гордость французского искусства: Эдит Пиаф, Жерар 
Филип, Жак Превер, Жан Кокто, Жан Маре, Марсель Карне.
      Ее ждал Голливуд. Романтическую шпионскую картину «Золотые серьги» (1947) 
поставил Митчелл Лейзен. Хотя роль венгерской цыганки, как и сам фильм, нельзя 
отнести к ее большим творческим достижениям, возвращение в кино состоялось. Эта 
«гремучая смесь драмы и комедии» собирала полные залы.
      Все чаще Марлен преследует мысль переселиться в Европу, тем более что 
Габен мечтал о семье, детях. Но она не захотела терять свободу, хотя до конца 
жизни любила французского актера. После его смерти в 1976 году Дитрих заявила 
газетчикам: «Похоронив Габена, я овдовела во второй раз». Рудольф Зибер 
скончался несколькими месяцами раньше…
      Из всех мужчин, в которых она была влюблена (кроме Штернберга, Ремарка и 
Габена, называют имена Вилли Форста, Дугласа Фэрбенксамладшего, Джеймса 
Стюарта, Майка Тодда, Джона Гилберта, Джона Уэйна, Юла Бриннера, Берта Бакарака 
и других), по утверждению ее приятеля Вальтера Райша, она понастоящему любила 
только троих: Идо Сима, музыканта, научившего ее играть на музыкальной пиле; 
Брайена Аэрна, который, не став «звездой», приобрел некоторую известность в 
тридцатые годы, и Майкла Уайлдинга, британского актера тридцатых—сороковых 
годов. Чарлз Хайэм, который ссылается на эти слова Райша в биографии Марлен, 
считает, что на жизнь Марлен Дитрих оказали действительное влияние только два 
человека — Ремарк и Габен. С этим трудно не согласиться.
      В 1948 году Билли Уайлдер закончил картину «Зарубежный роман». 
Обозреватель «Таймс» Босли Кроутер писал: «Самая очаровательная роль в картине 
принадлежит именно Марлен Дитрих, которая играет певичку из немецкого ночного 
клуба, колдунью, чародейку». В этом музыкальном фильме Дитрих исполняла хиты 
«Иллюзия», «Черный рынок», «Руины Берлина».
      В картине Хичкока «Страх сцены» (1950) она появилась в образе дивы по 
имени Шарлотта Инвуд. Ньюйоркская газета «Санди миррор» отмечала, что 
«неизменно блистательная мисс Дитрих, как всегда, захватила себе все лавры». В 
то же время вестерн режиссера Фрица Ланга «Ранчо, пользующееся дурной славой» 
(1952) Дитрих считала худшим фильмом в своей биографии, а режиссера называла 
«садистом».
      Летом 1953 года к ней обратился Вилли Миллер с предложением дать концерты 
в ласвегасском отеле «Сахара». Выступление 52летней певицы, состоявшееся 25 
декабря 1953 года, произвело сенсацию. Она сразу получила контракты с 
лондонским «Кафе де Пари» и кабаре в МонтеКарло.
      Дитрих вернулась к увлечению молодости — к пению на эстраде. Марлен пела 
в забытой манере берлинских кабаре тридцатых годов. Она словно перечитывала 
старые письма или перелистывала старый альбом.
      На эстраде Дитрих обрела творческую самостоятельность, о которой страстно 
мечтала на протяжении долгой актерской карьеры. Основу репертуара актрисы 
составили песни, которые она пела в фильмах «Голубой ангел», «Марокко», «Дьявол 
— это женщина», «Дестри снова в седле», «Зарубежный роман», правда, в 
современной аранжировке. Она объехала со своим шоу все континенты, и везде ей 
сопутствовал громкий успех.
      «Мое „Шоу одной женщины“ требовало больших трудов, — говорила в одном из 
интервью Марлен Дитрих. — Разучивание текста, репетиции, прогоны, премьеры, а 
кроме того, многочисленные примерки моих драгоценных костюмов, поездки по всему 
миру на самолетах. И никогда нельзя показывать, что ты устала, всегда 
приходится сохранять хорошее настроение, причем не только перед собственной 
труппой, но и перед незнакомыми людьми, для этого требуется жесткая дисциплина 
и мужество. Я исколесила Северную и Южную Америку, Англию и всю Европу, 
побывала в Японии и России. Для этой профессии самые важные качества — 
энергичность и здоровье, а главное — терпение. Сниматься в кино, по сравнению с 
этим, — детская забава».
      Но уход на эстраду не означал полного разрыва с кинематографом. Ее роли в 
фильмах «Свидетель обвинения» (1958) и «Нюрнбергский процесс» (1960) 
свидетельствовали о силе и глубине ее актерского дарования.
      В «Свидетеле обвинения» (режиссер Уайлдер) Дитрих продемонстрировала