играть за доллар!» Во время одного из сеансов его срочно вызвали домой — умирал 
отец. Он оставил сыну десять тысяч долларов долгов.
      Хэмфри продолжал появляться в небольших ролях в проходных пьесах. 
Рецензенты либо его не замечали, либо разносили в пух и прах. Так продолжалось 
несколько лет. И только после бродвейской премьеры спектакля «Окаменевший лес» 
в 1934 году все чудесным образом изменилось.
      Богарт в роли гангстера Дьюка Монти поразил зрителей. Они увидели самого 
настоящего преступника с характерной походкой, с уверенным хрипловатым голосом, 
пронизывающим холодным взглядом и неподражаемым акцентом.
      Богарт прославился в один день. Права на экранизацию пьесы купила 
компания «Уорнер бразерс». Актеру предложили сыграть злобного убийцу и в фильме.

      Первый успех в кино Богарту принесли «криминальные» фильмы. Между 1932 и 
1942 годами он появлялся на экране в тридцати шести картинах, причем в двадцати 
двух из них был застрелен, повешен, посажен на электрический стул или брошен за 
решетку.
      Большинство этих фильмов — «Тупик» (1937), «Ангелы с грязными лицами» 
(1938) или «Школа преступления» (1939) — мало чем отличались друг от друга. 
Богарт с иронией рассказывал, как входил в образ «крутого парня»: «Я кривил 
нижнюю губу, слова цедил сквозь зубы, шляпу надвигал на самые глаза, поднимал 
воротник пиджака и засовывал правую руку в карман, словно хватаясь за пистолет. 
В таком вот виде прятался за углом или карабкался по крышам до тех пор, пока 
мне не осточертело играть злодеев».
      Однако Богарт выделялся на общем фоне даже во второстепенных картинах. О 
нем говорили: «Чтобы воцариться на экране, ему достаточно войти в кадр». Хэмфри 
не переигрывал, не задыхался от страсти, а просто стоял неподвижно, а за него 
играли лицо и особенно глаза. Такой минимум действий и суеты заставлял зрителей 
видеть в нем нечто особенное, даже в сравнении с прочими знаменитыми 
«тяжеловесами» гангстерских боевиков того времени — Джорджем Рафтом и Эдвардом 
Робинсоном. В Богарте было нечто такое, что невозможно было перенять, — его 
личностный характер.
      С другим роковым героем тех лет Джеймсом Кэгни Богарт составил 
блистательный дуэт в фильме «Бурные двадцатые годы» («Судьба солдата в 
Америке») (1939) — о временах сухого закона в США и принявшего колоссальный 
размах бутлегерства.
      Согласно условиям контракта, роли для Богарта подбирал сам Джек Уорнер. 
Актера критиковали за участие в слабых фильмах, но он не мог нарушить договора. 
Роли в фильмах «Высокая Сьерра» и «Мальтийский сокол», принесшие ему мировую 
славу, Богарт получил лишь благодаря тому, что другие кинозвезды компании 
успели от них отказаться.
      Гангстерскую картину «Высокая Сьерра» (1941) финансировал Марк Хеллинджер.
 В ней Хэмфри Богарт с потрясающей достоверностью изобразил 
гангстерааристократа, своего рода современного Лейхтвейса — благородного 
разбойника, вызывавшего только симпатию. И погиб он как раз потому, что изменил 
своему — по фильму — весьма благородному призванию.
      В экранизации мастера крутого детектива Д. Хэммета «Мальтийский сокол» 
Богарт сыграл частного сыщика Сэма Спейда. Французский киновед Андре Бозен 
писал о нем «Этот „твердокаменный“ человек никогда не блистал на экране ни 
физической силой, ни акробатической гибкостью Это не Гари Купер и не Дуглас 
Фэрбенкс! Своими успехами гангстера или детектива он в первую очередь обязан 
исключительной выносливости, а затем проницательности. Действенность удара его 
кулака свидетельствует не столько о силе, сколько о быстроте реакции. Конечно, 
он наносит удар в нужное место, но, главное, — в нужный момент. Он ударяет 
редко, но всегда с наиболее выгодной точки. К тому же есть еще пистолет, 
который в его руках становится почти интеллектуальным оружием, последним 
решающим доводом».
      Богарт долго не мог найти себе настоящую спутницу жизни. С первой женой, 
популярной театральной актрисой Хелен Менкен, он развелся в 1927 году, прожив с 
ней всего десять месяцев. Второй брак с актрисой Мэри Филлипс длился целых 
восемь лет, хотя по сути распался задолго до развода.
      Наконец, в 1938 году он снова женился на актрисе — Мэйо Мето, сущей фурии.
 Эту пару называли «Боевые Богарты». В первые дни совместной жизни Хэмфри 
находил воинственность своей супруги сексуально возбуждающей. Но, как и 
предыдущие жены, Мэйо Мето дорожила своей артистической карьерой.
      Увы, дела ее на съемочной площадке не складывались, она все чаще находила 
утешение в алкоголе. Несколько раз Мэйо предпринимала попытки самоубийства. А 
однажды она ранила и Богарта кухонным ножом; в другой раз пыталась поджечь дом.
      К тому времени за Богартом закрепилась слава «самого невоспитанного парня 
в Голливуде». Он обожал розыгрыши. Встретив Фрэнка Синатру, Хэмфри произнес: 
«Слышал, от твоего голоса девушки теряют сознание. Сделай так, чтобы я упал в 
обморок». С этого началась их многолетняя дружба.
      На вечеринках Богарт непременно оказывался душой компании и вместе с тем 
всем своим видом демонстрировал такую независимость, что невольно вызывал 
уважение. «Вся беда этого мира в том, что он трезвее нас на три рюмки», — любил 
повторять Хэмфри. Богарт был одним из немногих в Голливуде, не скрывавших своей 
любви к выпивке. «Виски продлевает жизнь. Надо только разумно к нему 
относиться».
      Начало Второй мировой войны позволило Хэмфри Богарту взяться за освоение 
ролей героев войны («Сахара», «Бой в Северной Атлантике»).
      Но звездную славу в качестве романтического героя и супермена принесла