картину и его самого, распространилась по всей Европе, а затем ворвалась в
Россию. Выставленная в 1834 г. в Петербурге картина произвела неслыханный

КАРЛ БРЮЛЛОВ 77

фурор: в залы Академии хлынули толпы народа, все газеты и журналы были
полны отзывами о "Помпее", а Академия признала ее лучшим созданием текущего 
века. Конечно, это было преувеличение - в последующие десятилетия восторженное 
отношение к картине сменилось более скептическим, но
все же она по сей день считается одним из самых ярких явлений художественной 
культуры XIX века. Но зато эта оценка оказалась верна по отношению к
самому Брюллову - в последующие годы ему не удалось создать ничего значительнее 

"Помпеи".

После окончания титанического труда Брюллов чувствовал себя больным
и опустошенным. Он брался то за одну работу, то за другую. Но все выходило
слабо, безжизненно - в его творчестве наступил спад. И как раз в этот момент, 
когда Брюллов был на перепутье, ему предложили принять участие в
научной экспедиции на Ионические острова и в Малую Азию. В течение весны и лета 

1835 г. он посетил Афины и Константинополь. Греция высекла из
его таланта новую искру. Возвратилась прежняя кипучая энергия. С удивительной 
быстротой Брюллов пишет великолепные акварели. Пейзажи, написанные во время 
путешествия, - лучшее, что он создал в этом жанре. Осенью
1835 г. путешествие закончилось в Одессе. После многолетнего отсутствия
Карл вернулся на родину. Здесь его приветствовали как национального героя,
утвердившего мировую роль русской живописи, как художника, в котором
видели будущий расцвет национального искусства. В Москве его встретили
празднествами, балами, банкетами и долго не хотели отпускать. Наконец он
добрался до северной столицы и с головой окунулся в русскую жизнь. Как
художник он давно мечтал сделать ее предметом своего творчества. Однако
это оказалось не простым делом - художественная манера Брюллова, так
прекрасно реализовавшая себя в Италии, на родной национальной почве оказалась 
далеко не всеобъемлющей.

Поселившись в Петербурге, Брюллов отчасти по заказу Николая I, отчасти
по велению сердца взялся за большую картину "Осада Пскова", в которой
хотел изобразить славные события 1581-1582 гг. Работа над картиной продолжалась 

семь лет до 1843 г. Брюллов отдал ей больше времени и сил, чем
своей знаменитой "Помпее", и тем не менее огромный добросовестный труд
закончился горчайшей неудачей. В его жизни не было работы более мучительной и 
надсадной, и ни одна картина не принесла ему так много огорчений и
так мало радости. Увы, создать произведение на национальную тему, более
значительное, чем "Последний день Помпеи", Брюллову не удалось. После
этой неудачи он больше не обращался к историческим темам - ему пришлось с 
горечью признать, что вершина его творческого пути уже позади.
Лучшее, что он создал в этот последний период своей жизни, были портреты.
Многие из них, как, например, портреты Кукольника (1836), Жуковского (1838),
Крылова (1839), графини Самойловой (1839), Струговщикова (1840), артистки 
Петровой (1841) и другие, составили настоящую эпоху в истории русского
портрета.

Личная жизнь Брюллова не сложилась. Его многолетняя связь с графиней
Самойловой так и не закончилась браком. В 1839 г. он женился на юной
очаровательной Эмилии Тимм. Но вскоре ему стала известна мрачная траге
78 

дия, которую таила в душе эта юная и поэтичная девушка: ее отец, рижский
бургомистр, не смог совладать с противоестественной страстью к дочери.
Притязания отца не прекратились и после брачной церемонии. Брюллову открылась 
горькая истина, что отец, соглашаясь на брак дочери, хотел лишь
одного: чтобы дочь, числясь замужней женщиной, получала от мужа содержание, но 
жила при этом по-прежнему в отцовском доме. Играть такую незавидную роль 
Брюллов 
не пожелал и через два месяца после свадьбы развелся с
женой.

Брюллов окончательно отказывается от завершения работы над "Осадой
Пскова", и после этого его энергия постепенно угасает. Он почти не пишет
портретов. Самые крупные произведения последних лет связаны с росписью
петербургских соборов: Исаакиевского и Казанского. Работая в 1847 г. под
куполом Исаакия, Брюллов подхватил жестокую простуду, давшую тяжелое
осложнение на сердце. Семь месяцев он провел прикованным к постели. Облегчение 
наступило только в апреле 1848 г. Едва встав на ноги, Брюллов взглянул
в зеркало и с трудом узнал свое лицо. Изменения, вызванные болезнью, поразили 
его. Он взял мольберт и тут же за два часа сделал свой автопортрет. Так
появилось одно из самых ярких и сильных его полотен. В некотором смысле
перед нами - не просто портрет художника, писанный им самим, а образ