праздникам в своем дворце чуть не весь город. Щедростью своею, по словам
летописца, Владимир старался превзойти самого Соломона. Так, повелел он
всякому нищему и бедному приходить на княжий двор и брать все, что надобно: 
питье, и пищу, и деньги. А для больных, которые сами не могли ходить,
повелел нагружать разной снедью телеги и развозить еду по городу, чтобы
оделять всех желающих.

Из других государственных дел важнейшими для князя были обустройство
Русской земли и борьба с внешними врагами. От шести жен у Владимира
было 12 сыновей, и всех их он рассадил по русским городам, дав каждому свой
Удел. Сам он сидел в Киеве и вел постоянную войну с печенегами. Как раз в

24 

это время кочевники превратились в настоящее бедствие для Руси. Располо-"
женный на самой окраине степи Киев со всех сторон был открыт для набегов,!
так что большая орда, прорвавшаяся через русскую границу, уже через день]
могла оказаться под стенами столицы. Владимир хорошо помнил, как еще|
ребенком с братьями Ярополком, Олегом и бабкой Ольгой выдержал тяжелую |
осаду от печенегов в Киеве. Для предотвращения опасности нужны были кар- !
динальные меры, и Владимир со всей энергией взялся за укрепление погра-1
ничных рубежей. По словам летописца, он сказал киевлянам: "Нехорошо, что|
мало городов около Киева". И стал ставить города по Десне, и по Остру, и по1
Трубежу, и по Суде, и по Стугне. Все эти реки - притоки Днепра, плотным
кольцом окружавшие Киев с юга, востока и запада. В устье Суды был основан
Воинь, на Трубеже - Переяславская крепость (сам город Переяславль, видимо, 
существовал еще до Владимира; по крайней мере, он упомянут в договорах Олега с 
Византией). На Стугне были построены Василев, Тумащ и Треполь. За Стугной, у 
брода через Днепр - Витичев. Базой всех этих крепостей
стал Белгород. Южного населения не хватало. Потому, набрав лучших мужей
от новгородских словен, кривичей, чуди, вятичей, князь населил ими вновь
основанные города. К концу его правления южные пределы государства оказались 
надежно прикрыты многочисленными укреплениями. Крепости соединялись между собой 

мощными земляными валами. Немецкий миссионер
Бруно, проехавший в 1006 г. через земли Руси, писал, что "крепчайшая и
длиннейшая ограда", которой Владимир "из-за кочующего врага... укрепил со
всех сторон свое царство", соединяла "холмы", возвышавшиеся над местностью. В 
"ограде" были устроены ворота.

Дружину свою князь любил и лелеял. Каждое воскресение устраивал он во
дворце и в гриднице пир, разрешив приходить на него всем боярам, гридням,
соцким, десяцким и вообще "лучшим мужам", и бывало на этих пирах в изобилии 
всяких яств. Когда услышал Владимир, что гридни корят его за прижимистость, то 
повелел выковать каждому дружиннику серебряную ложку, говоря: "Серебром и 
золотом не найду себе дружины, а с дружиной добуду серебро
и золото, как дед мой и отец с дружиной доискались золота и серебра". Так
любил Владимир дружину и всегда совещался с ней об устройстве страны и о
войне, и о законах; и была ему всегда удача во всем. Только перед самой
смертью начались у него раздоры с сыновьями. Своего сына (точнее, пасынка) 
туровского князя Святополка за то, что тот готовил против него заговор,
Владимир заключил в Вышгороде, где тот и прожил до самой его смерти В
1014 г. возмутился против отца другой его старший сын, новгородский князь
Ярослав. Владимир хотел идти на него войной, но разболелся. От этого недуга
ему уже не суждено было оправиться.

О кончине князя летописец сообщает следующее. В 1015 г. пошли на Русь
войной печенеги. Владимир, уже больной, послал против них своего любимого
сына Бориса со своей дружиной, а сам разболелся еще сильнее и умер 15 июля
в своем селе Берестове. Перед кончиной Владимир "каялся и оплакивал все то,
что совершил в язычестве, не зная Бога" и молился такими словами: "Господи
Боже мой, не познал я тебя, но помиловал ты меня и святым крещением просветил 
меня... Господи Боже мой, помилуй меня. Если хочешь меня казнить и
мучить за грехи мои, казни сам, Господи, не предавай меня бесам!" "И так

АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ 25

молясь, - пишет Иаков, - предал Владимир свою душу с миром ангелам
Господним". Смерть его, по приказу Святополка, хотели утаить от народа:

ночью слуги последнего разобрали помост между двумя клетями, завернули
тело Владимира в ковер и опустили на землю. Затем, возложив его на сани,
отвезли в Киев и поставили в церкви святой Богородицы. Народ, однако,
прознал о смерти князя. "И сошлись люди без числа, - пишет летописец, -
и плакали о нем: бояре, как о заступнике страны, бедные же, как о своем
заступнике. И положили Владимира в мраморный гроб, и похоронили его с
плачем".

АНДРЕЙ БОГОЛЮБСКИЙ