благочестием. Одним из его предков со стороны отца был папа Феликс III, а его 
мать Сильвию позже причислили к лику святых. Благочестивые семейные обычаи и 
религиозное настроение сильно отражались на впечатлительном юноше, который уже 
в 
молодые годы мечтал постричься в монахи. Однако желание его осуществилось не 
сразу. Родители готовили его для светской службы и постарались дать сыну 
хорошее 
образование Современник Двоеслова, знаменитый церковный историк Григорий Турс-
кий, писал о нем, что Григорий "в науках грамматических, диалектических и 
риторических так был сведущ, что в городе считался выше всех их по знанию". Это 

лестное свидетельство следует, однако, принимать с оговорками. В VI в. Италия 
являлась уже наполовину варварской страной, общий уровень

254
100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ
культуры здесь сильно упал. В римских грамматических школах невозможно было 
получить того блестящего образования, какое имели отцы церкви IV в. Как правило,
 
ученикам сообщались здесь элементарные сведения о греческой философии и 
литературе, но сам греческий язык не изучался. Не знал его и Григорий. (Впрочем,
 
это не мешало при желании добыть необходимые знания из переводных сочинений, о 
чем свидетельствует слава Блаженного Августина, - он также не владел греческим, 

но по другим причинам.)
По окончании учения Григорий служил при императоре Юстине II, пользовался его 
доверием и достиг высокой должности претора (в его обязанности входило 
наблюдение за отправлением правосудия). Однако в 575 г., вскоре после смерти 
отца, он оставил карьеру мирских отличий и употребил свое богатство на 
построение в Сицилии шести бенедиктинских монастырей. Седьмой - в честь 
апостола 
Андрея - Григорий основал в Риме в собственном доме. Поселившись здесь, он 
мечтал посвятить остаток жизни уединению, благочестию и аскетическим подвигам. 
Слабое здоровье мешало ему поначалу выдерживать длинные бдения и посты. Но под 
наблюдением опытных старцев он постепенно укрепил себя и всецело отдался 
воздержанию, молитве, созерцанию и богомыслию. Впрочем, мечтам Григория не 
суждено было осуществиться. В 578 г. на него обратил внимание папа Пелагий II, 
который взял его из монастыря, рукоположил в сан диакона и отправил в 
Константинополь с важным дипломатическим поручением.
В те годы Италия переживала одну из самых трагических страниц в ее истории - 
нашествие лангобардов. Григорий вспоминал позже: "Все тогда во многих частях 
Европы предано было варварам, разрушены были города, ниспровергнуты станы, 
опустошены провинции, земледельцы бежали со своих полей... и конца не 
предвиделось казням божественного правосудия". Север и юг страны уже пребывали 
под властью варваров. Многие итальянцы были убиты или ограблены, другие бежали. 

Византийцы сохранили контроль только над небольшой областью в центре 
полуострова 
с городами Римом и Равенной, но и те, казалось, вот-вот падут. Григорий был 
отправлен ко двору Тиберия II с поручением ходатайствовать о помощи против 
германцев, но не очень преуспел в этом деле (императору тогда было не до Италии 

- он с трудом отбивался на востоке от персов, а на севере от славян и аваров).
В эту поездку Григорий взял несколько монахов из своего монастыря и, окруженный 

ими, проводил в Константинополе время так, как будто был в своем андреевском 
монастыре в Риме, соблюдая все предписанные уставом порядки. Не оставлял он и 
литературных трудов. В столице Григорий начал писать сочинение "Толкование на 
Иова". Вернувшись в 585 г. в Рим, он сделался настоятелем своего монастыря, а 
также исполнял должность церковного секретаря при Пелагии.
В 590 г. Рим постигли новые страшные бедствия - сначала разрушительное 
наводнение, а потом эпидемия, в результате которой умерло много народа, и среди 

них папа Пелагий. Временное управление церковью, как к одному из диаконов, 
перешло к Григорию. По избрании преемника Пелагию он собирался вернуться в свой 

монастырь. Однако и народ, и гражданские власти единодушно потребовали от него, 

чтобы он стал новым папой. Узнав об этом, Григорий пришел в ужас (надо полагать,
 
совершенно искренний, поскольку хорошо представлял тяжесть забот, связанных с 
исполнением должности первосвященника). Поначалу он отказывался, пытался даже 
скрыться из го-
СВ. ГРИГОРИЙ ДВОЕСЛОВ
255
рода, но народ не позволил ему уехать. Наконец Григорий согласился принять 
наследие Пелагия.
Положение, в котором он оказался после своего избрания, было очень 
затруднительным. Сам Григорий сравнивал свою церковь "с древним, разбитым бурею