выступает тогда как орудие Божества, как Богоносная по существу, ибо в Христе 
мы 
прежде всего исповедуем скрытого Бога
Единство двух естеств в Христе есть относительное, развивающееся. В детстве и 
юности Он не творит чудес и не имеет власти учить. Только после крещения и 
искушения в пустыне, возвысившись душою к Богу, Иисус окончательно приводит 
Свою 
волю в согласование с волей Бога. И лишь тогда Он получает власть и силу. Иными 

словами, "когда Он закончил подвиг собственного совершенствования среди 
всяческих искушений, Он начинает действовать ради нас", ибо Ему мало было 
собственной победы. При таком понимании природы Спасителя Несторий отчетливо 
противопоставлял имена: Бог Слово и Иисус Христос, смешивать которые он считал 
невозможным, так как этим смешиваются самые природы, каждая из которых имеет 
собственные свойства. Например, можно ли говорить о смерти Бога Слова? Несторий 

отвечал отрицательно и писал- "Если ты прочтешь весь Новый Завет, ты не найдешь 

там, чтобы смерть приписывалась Богу Слову, но только Христу..." То же самое в 
отношении рождения. Можно ли говорить о рождении Бога Слова, совечного Отцу? 
Мария никак не может считаться Богородицей. Она - Христородица, человекородица, 

на крайний случай - Бо-гоприимица, ибо она родила Того, в Ком Бог Бог "сошел с 
неба", "воплотился", но не родился от Марии. (Возникает вопрос: если Спаситель 
был для Нестория только человеком, хотя и соединенным с Богом, то что же в 
таком 
случае он понимал под спасением? Это не совсем ясно, но очевидно, что об 
обожении человека, как религиозном идеале, Несторий не мог и не решался 
говорить.)
244
100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ
НЕСТОРИЙ
Волнения и смуты, возбуждаемые новым учением, не ограничились одним 
Константинополем. По мере того как Несторий произносил свои беседы в 
разъяснение 
и оправдание своего учения, они немедленно публиковались и рассылались по всем 
направлениям, и повсюду, куда они доходили, возникали такие же горячие споры и 
раздоры, как в столице. В Антиохии и вообще в Сирии очень многие приняли 
сторону 
Нестория. Но в Александрии и в Риме несторианство встретило сильное 
противодействие.
Главным оппонентом Нестория вскоре стал Кирилл, архиепископ александрийский, 
написавший несколько обстоятельных посланий с опровержением несторианства. В 
послании, адресованном лично Несторию, Кирилл, разбирая тайну Боговоплощения, 
писал: "Мы не говорим, что естество Слова, изменившись, стало плотью, ни того, 
что Оно преложилось в целого человека, состоящего из души и тела, но говорим, 
что Слово, соединив с Собою в единстве лица тело, одушевленное разумною душою, 
неизреченно и непостижимо для нашего ума стало человеком, сделалось сыном 
человеческим, не волею одною и благоволением, не восприятием только лица, а 
говорим, что естества, истинно соединенные между собой, хотя различно, но в 
соединении обоих этих естеств есть один Христос и Сын. Это мы представляем не 
так, что в этом соединении уничтожается различие естеств, но Божество и 
человечество, при неизреченном и неизъяснимом соединении, пребыли совершенными, 

являя нам единого Господа Иисуса Христа и Сына. Сущий и рожденный от Отца 
прежде 
веков по плоти родился и от жены... не так, что прежде родился от Св. Девы 
простой человек, а после сошел на него Бог Слово, но Слово соединилось с плотью 

в самой утробе, родилось от плоти, усвоив Себе плоть, с которой родилось... 
Таким образом, мы исповедуем Христа единым и Господом не так, как бы мы 
поклонялись Слову и вместе с тем поклонялись еще какому-то человеку, но 
поклоняемся единому и тому же..." Отсюда следовало, что все совершенное 
Богочеловеком, все факты земной жизни Христа не следует приписывать Божеству 
или 
человеку в отдельности, но обоим природам вместе в их гармоническом сочетании. 
Христос есть единственный центр всей жизни Богочеловека, а потому Его страдания 

есть собственные страдания Бога Слова, потому что страдала Его Собственная 
плоть, хотя Бог Сын по божеству Своему бесстрастен. Разбирая далее приведенный 
выше пример Нестория о человеческой душе и теле, Кирилл писал, что человек, 
конечно, состоит из души и тела, но это объединение не механическое (то есть 
нельзя сказать, что живой человек это просто "душа + тело"), но такое 
объединение, при котором они составляют живое единство. Такое же единство 
Божественного и человеческого в Богочеловеке Христе.
Это и другие послания Кирилла раздражали Нестория. Умело действуя при дворе, он 

старался для борьбы с оппонентами заручиться поддержкой императора. Однако 
Феодосии не стал прямо вмешиваться в догматический спор и постановил разрешить 
его на Вселенском соборе. Согласно его воле третий Вселенский собор открылся в