роли высших божеств выполняли умершие предки шан-ди и различного рода духи, 
олицетворяющие силы природы. Важное место занимал культ духов земли, с которыми 

у крестьян были связаны все надежды на хороший урожай В их честь регулярно 
приносили жертвы, сопровождаемые просьбами-молитвами (обычно их писали на 
бараньих лопатках и панцирях черепах) Общение с божественными предками 
сопровождалось особыми ритуалами Вообще ритуалы считались в Китае делом 
государственной важности и обставлялись весьма тщательно и серьезно.
Религиозные идеи обладали высокой степенью философской абстракции. Так, с 
глубокой древности китайцы имели представление о некоем Высшем Начале, которое 
называлось Тянь (Небо) или Шан-Ди (Господь), но воспринимали они его рассудочно 

и отстранено - как верховную всеобщность, холодную и строгую. Ее нельзя было 
любить, с ней нельзя было слиться, ей невозможно было подражать, как и не было 
смысла ею восхищаться Считалось, что великое Небо карает недостойных и 
вознаграждает добродетельных, то есть является высшим олицетворением разума, 
целесообразности, справедливости и добродетели. Император назывался "сыном 
Неба" 
и находился под его особым покровительством. Однако он мог править Поднебесной 
лишь до тех пор, пока сохранял добродетель (дэ). Теряя ее, он терял и право на 
власть. Культ Неба стал главным в Китае, причем отправлять его мог лишь сам сын 

Неба. Еще одним древнейшим принципом китайского религиозного мышления было 
деление всего сущего на два начала - инь и
28
100 ВЕЛИКИХ ПРОРОКОВ И ВЕРОУЧИТЕЛЕЙ
ян Каждое из этих понятий было многозначно, но в первую очередь ян олицетворяло 

мужское начало, а инь - женское Ян связывалось со всем светлым, ярким, твердым 
и 
сильным и считалось в самом общем смысле началом положительным. Женское инь 
было 
связано с луной, со всем темным, мрачным и слабым. Оба начала были тесно 
взаимосвязаны и гармонично взаимодействовали, причем результатом этого 
взаимодействия была вся видимая Вселенная.
Несколько позже в Китае начала разрабатываться концепция которым стали понимать 

Всеобщий Закон, Высшую Истину и Справедливость. Основателем даосизма был 
философ 
Лао-цзы, живший в конце VI в. до Р X. В источниках о нем нет сведений 
биографического характера, поэтому некоторые современные исследователи считают 
его фигурой легендарной. Согласно древнекитайскому историку Сыма Цяню, Лао-цзы 
был уроженцем царства Чу и носил сначала фамилию Ли. Первое имя его было Эр, 
второе Дань. В течение многих лет он исполнял обязанности главного хранителя 
архива царского двора, но, видя всеобщий упадок нравов, подал в отставку и 
"ушел 
на запад". О его дальнейшей судьбе больше ничего не известно Переходя китайскую 

границу, Лао-цзы любезно согласился оставить смотрителю пограничной заставы 
свое 
единственное сочинение - Дао-дэ цзин, в котором и были изложены основы даосизма.
 
Несмотря на глубокую древность, этот небольшой трактат по сей день поражает 
силой своей философской мысли.
В центре доктрины Лао-цзы стоит учение о великом Дао Понятие это настолько 
многогранно, что почти невозможно дать ему определение. "Есть бытие, - говорил 
Лао-цзы, - которое существует раньше, нежели небо и земля Оно недвижимо, 
бестелесно, самобытно и не знает переворота. Оно идет, совершая бесконечный 
круг 
и не зная предела. Оно одно только может быть матерью неба и земли. Я не знаю 
его имени, но люди называют его Дао". В буквальном переводе Дао означает "Путь",
 
но в китайском языке это слово имело такой же многогранный смысл, как греческий 

термин "Логос". Им обозначали правило и порядок, смысл и закон, высшую духовную 

Сущность и жизнь, пронизанную этой Сущностью.
Итак, Дао есть источник всего и стоит надо всем. Оно бестелесно, туманно и 
неопределенно. И поскольку Дао - духовное начало, его невозможно постичь ни 
зрением, ни слухом, ни осязанием. Все видимое бытие бесконечно ниже его Поэтому 

философ осмеливается назвать Дао - Небытием. Оно не существует так, как 
существуют горы, деревья, люди. Его реальность превосходит реальность земного и 

чувственного. "Смотрю на него и не вижу, а потому называю его Невидимым, - 
пишет 
Лао-цзы. - Слушаю его и не слышу, поэтому называю его Неслышимым. Пытаюсь 
схватить его и не постигаю, поэтому называю его Мельчайшим... Оно бесконечно и 
не может быть названо. Оно снова возвращается в Небытие. И вот называют его 
формой без формы, образом без существа... В мире все вещи рождаются в бытие, а