зависимого от опыта) разума. И далее начинается пиршество мысли. Как 
ученого, сделавшего, кстати, немало в области конкретных наук (достаточно 
вспомнить, что он одним из первых дал правильное объяснение морских приливов и 
отливов под воздействием притяжения Луны, разработал оригинальную гипотезу 
происхождения Солнечной системы и т.д.), Канта интересует, прежде всего, 
вопрос: 
как возможны в принципе такие науки, как математика, естествознание и философия.
 
Но как философ он ставит вопрос еще шире: откуда вообще берется всякое знание, 
содержащее истины, и как оно формируется на основе первичных и ненадежных 
чувственных данных.
    Скрупулезному обоснованию видения данной проблемы и посвящены почти 700 
страниц текста "Критики чистого разума". Кант шаг за шагом проводит изумленного 

читателя над бездной неизведанного. Показывает, как на фундаменте чувственных 
первоощущений пространства и времени возникают простые и сложные понятия, 
которыми оперирует человек в своей повседневной жизни. Среди них научные идеи и 

категории, находящиеся в диалектической субординации. Понятий-^ій синтез, точно 

в химической реторте, целиком и полностью Свершается в нашем сознании. Кант 
поименовал этот жизнен-н^ важный и таинственный даже для него самого акт 
превраще-
144	 
ния простого в сложное трансцендентальной апперцепцией, положив тем самым 
начало 
не слишком отрадной традиции - облекать свои мысли и выводы в трудно постижимые 

и неудобоваримые категории, чем так прославилась классическая немецкая 
философия. Логически безупречно Кант подводит читателя и к парадоксальному 
выводу: любые законы - природы в том числе - находятся в нас самих: "...
Рассудок 
не черпает свои законы (a priori) из природы, а предписывает их ей".
    Но и на этом головокружительные приключения "чистого разума" не 
заканчиваются. Пытаясь осмыслить сущность и целостность окружающего мира, мы 
неизбежно впадаем в неразрешимые противоречия, названные Кантом антиномиями. 
Философ неопровержимо доказал, что с одинаковой степенью достоверности можно 
логически непротиворечиво обосновать взаимоисключающие друг друга тезисы и 
антитезисы: мир конечен или бесконечен, он причинен или беспричинен, состоит из 

простых частей или не состоит из них и т.д. Точно в такие же неразрешимые 
противоречия мы впадаем, пытаясь понять, что такое Бог, и Кант последовательно 
опровергает все канонические доказательства бытия Бога (вот он "меч", о котором 

писал Гейне).
     Однако Бог, хотя и непостижим, необходим как постулат нравственности. Без 
веры в Бога не прожить, ибо иначе невозможно примирить стремление к благу с 
существованием зла. Без веры в Бога не будет никакой уверенности в том, что 
можно осуществить хоть какой-то нравственный порядок. (Достоевский впоследствии 

скажет еще проще: "Если Бога нет - то все дозволено!") В дальнейшем эти выводы 
легли в основу кантов-ской концепции категорического императива - нравственного 

правила для каждодневных поступков. Сама идея проста, как все гениальное, и 
имеет длительную историю. Пророки и проповедники разных народов и разные 
времена 
облекли ее в форму "золотого правила нравственности": "Поступай с другими так, 
как бы хотел, чтобы они поступали с тобой". Кант придал этой общечеловеческой 
истине сугубо философское звучание:
"Поступай так, чтобы максима твоей воли всегда могла быть вместе с тем и 
принципом всеобщего законодательства". Данная формула и есть знаменитый 
категорический императив.
    Вообще великий немецкий мыслитель считал, что в мире существуют только два 
явления, заслуживающие действительного восхищения и достойные внимания 
настоящего ученого:
145
.КРИТИКА ЧИСТОГО РАЗУМА.
это - звездное небо над нами и нравственный закон внутри нас. В конце прошлого 
- 
начале нынешнего веков, когда философия и наука стали с беспокойством 
осознавать 
пагубность традиционной методологии и неизбежность замаячивших впереди тупиков, 

раздался спасительный лозунг: "Назад к Канту!". Может, и был он чересчур 
паническим, но рациональное зерно здесь налицо: ни наука, ни философия не могут 

сделать ни одного шага вперед без тех открытий, которые были совершены в тиши 
кенигсбергского кабинета и получили свое воплощение в великой книге "Критика 
чистого разума".
ГЕГЕЛЬ
"ФЕНОМЕНОЛОГИЯ ДУХА"

Гегель Художник Ю Иванов
    Это - не единственная знаменитая книга в обширном наследии великого 
немецкого мыслителя Есть и познаменитее и пообъемнее. И все же именно она - 
"истинный исток и тайна" гегелевской системы - остается эпохальной точкой 
отсчета мировой философии С "Феноменологии духа" начинается "настоящий" Гегель 
(до того он шел в фарватере предшественников). И для него книга также стала 
самым дорогим детищем.